Статьи - Статьи

«АКТИВНЫЕ ЗОНЫ» КАСПИЙСКОГО МОРЯ

С.К. Монахов

Каспийский морской научно-исследовательский центр Росгидромета

доклад на Международной научно-практической конференции "Геополитика и прикаспийский регион: взгляд в 21 век" г. Астрахань, 20-21 ноября 2002 года

При подготовке к докладу мне не пришлось долго искать образ, объединяющий в себе наиболее актуальные, на мой взгляд, проблемы Каспийского моря. Это образ, который я называю «активными зонами». Термин этот имеет много синонимов в разных областях знаний от геологии до политики: «разломы», «активные поверхности», «горячие точки» и т.п. В обобщенном виде он означает место соприкосновения двух тел, созданных природой или человеком, в котором происходит выделение в окружающую среду большого количества энергии. При этом, как правило, чем больше площадь касания, тем менее интенсивно протекают процессы в активных зонах, и, наоборот, чем меньше точек соприкосновения, тем более вероятны скоротечные, взрывные процессы.

Скорость это только одно мерило процессов, происходящих в активных зонах. Есть и другое, не менее важное мерило, это их направленность. Следует отметить, что все активные зоны в той или иной мере являются зонами смешения. В качестве таковых им свойственны два процесса, а именно, вытеснение одного тела другим, и их ассимиляция. Направленность процессов зависит от количества энергии, накопленной телами. Понятие активных зон и присущие им общие свойства можно использовать для поиска аналогий в естественной и общественной истории Каспийского региона, что и является основной задачей моего доклада.

Каспий в целом с момента своего рождения является активной зоной, так как причиной его появление на планете стало столкновение двух огромных тектонических плит: Аравийской и Русской платформ. В результате этого столкновения появились с одной стороны быстро растущие горы, позже названные Кавказскими, а с другой стороны углубляющаяся впадина, заполняемая водой, стекающей с Русской платформы, которая сегодня именуется Каспийским морем.

Позже точка соприкосновения двух тектонических глыб стала одной из точек соприкосновения двух мировых цивилизаций: христианской и мусульманской. Я говорю о цивилизациях, так как два этих общества очевидно отличаются между собой не только верой, но и образом жизни, и образом мысли. Думаю, что не случайно две гранитные глыбы, каждая сама по себе, стали фундаментами двух человеческих «глыб».

Кавказские горы, став преградой на пути потока воздуха и влаги с Атлантического океана, сделали этот поток пульсирующим. Тем самым, они способствовали периодическим засухам в Центральной Азии, во время которых орды кочевников заполняли Восточную Европу. Вместе с ними сюда проникали их гены, языки и то, что сегодня называют идеологией. В результате удивительного сочетания естественной и общественной истории сегодня три прикаспийских субъекта России (Дагестан, Калмыкия и Астрахань), занимающие окраину Русской платформы, именуемую Скифско-Туранской плитой, представляют собой осколки трех цивилизаций: мусульманской, буддистской и христианской.

Здесь самое время напомнить, что активные зоны по существу являются зонами смешения. В качестве примера зоны смешения можно привести область взаимодействия речных и морских вод, охватывающие всю северную часть Каспийского моря. На этом примере хорошо видно, что природное тело, не имеющее подпора изнутри, вытесняется из того пространства, которое оно занимает, другим природным телом. Так, в маловодные на Волге годы или во время зимней межени морские воды занимают почти все пространство Северного Каспия. Наоборот, в период половодья, влияние пресных вод ощущается даже на Апшеронском пороге, т.е. на границе между Средним и Южным Каспием.

Здесь также можно провести аналогию между естественной и общественной историей. В недавние по историческим меркам годы, всего двести лет назад, когда сток Волги был очень большим, владения России на Каспии простирались до отрогов Эльбурса - горного хребта, окаймляющего Каспий с юга. Далее по мере уменьшения стока Волги и снижения уровня моря, влияние России на Каспии уменьшалось. Многоводный период с 1978 по 1995 год не исправил положения, а с его окончанием владения России на Каспии уменьшились до небывалых размеров. В этой связи стоит отметить, что по нашим прогнозам происходящее в настоящее время снижение уровня моря продолжится еще 7-8 лет, и только после этого наступит прогнозируемый многими учеными новый длительный период подъема уровня. Тогда, если следовать нашей аналогии, увязывающей сток воды с Русской платформы в Каспий с влиянием России в Каспийском регионе, здесь следует не только укрепления, но и расширения ее позиций.

Сегодня государственная граница России проходит по береговой линии Каспии протяженностью 1460 километров. Правда есть еще 10-милльная зона рыболовной юрисдикции, и к ней в текущем году прибавился российский участок недр Каспия, границы которого установлены соглашениями России с Казахстаном и Азербайджаном. Вытесненная с акватории, Россия вынуждена ассимилировать людские потоки, хлынувшие на ее территорию с Центральной Азии и Кавказа. Процесс ассимиляции идет довольно бурно. Его причиной чаще всего называют отсутствие преград на пути людских потоков, но, вряд ли, кто будет спорить с тем, что основная причина заключается в недостатке энергии у российского государства, питающей его окраины. Для Дальнего Востока это звучит буквально, для Прикаспия - в переносном смысле, но суть от этого не меняется. Даже почетное звание «форпост» часто употребляется в Москве применительно к Астрахани иди другим прикаспийским субъектам РФ не без их подсказки.

В то же время нельзя не видеть того, что Россия стремится расширить зону своего влияния на Каспии. Для этого у нее есть три возможности. Первая - это принятие в пятистороннем формате Конвенции о правовом статусе Каспия, относящей его к той или иной категории международно-правовой классификации водоемов и устанавливающей права прикаспийских государств на природные ресурсы моря и границы их юрисдикции на его акваторию (к слову сказать, по моему мнению, Каспий нужно выделить в отдельную категорию, содержащую только один водный объект - Каспийское море). Вторая возможность - это заключение двусторонних соглашений с прикаспийскими государствами. Третья возможность - это национальное право самой России. Ситуация сегодня такова, что Россия сегодня использует только одну из перечисленных возможностей для расширения зоны своего влияния на Каспии, а именно, двусторонние соглашения. Это хорошо, но этого мало.

Кроме того, зона стабильности, созданная Россией, Азербайджаном и Казахстаном в Северном и Среднем Каспии, а речь идет об актах раздела между ними дна моря в целях недропользования, вытеснила зону нестабильности в южную часть моря. В соответствии с общими закономерностями поведения активных зон, эта достаточно узкая локализация конфликта чревата взрывоопасной ситуацией. Требуется непрерывный мониторинг этой активной зоны, представляющей собой реальную угрозу для безопасности России и других прикаспийских государств. Образно говоря, проблема, требующая объединения усилий для неотложного решения, сегодня «загнана в угол» Южного Каспия. Однако, нельзя не признать, что двусторонние соглашения это, с одной стороны, вынужденная, а с другой стороны, полезная мера.

Вынужденной, как известно, эта мера является потому, что принятие пятисторонних соглашений в настоящее время блокируется той или иной стороной. Несмотря на это, в настоящее время получила широкое (не только в регионе, но и за его пределами) распространение идея о том, что все вопросы, касающиеся судьбы Каспия, должны решаться исключительно прибрежными странами. Образно говоря, сегодня можно быть уверенным в том, что количество флагов, развевающихся над Каспием, было, есть и останется равным числу прикаспийских государств.

Думаю надо также пояснить, почему эта мера полезная. Дело в том, что три пути усиления влияния России на Каспии, о которых я уже говорил, это, одновременно, три составляющих правового режима экономической деятельности на его акватории. Определение даже одной из них - это польза, хотя бы потому, что в настоящее время границы участков недр обозначены не просто буровыми вышками, а межгосударственными правовыми актами, благоприятными для инвестиционного климата. Сравнивая между собой два риска: политический, связанный с тем, что проблема правового статуса «загнана в угол» и экономический, связанный с отсутствием правовой основы у нефтедобычи, думаю, что сегодня они примерно равны по цене. Реальную цену назначит время.

Говоря о пользе расширения Россией своего влияния на Каспии и путях, которыми можно воспользоваться для этого, нельзя не отметить, что Россия сегодня совершенно игнорирует один из них, а именно, национальное право. Напомню, что сегодня граница России на Каспии проходит по береговой черте. Это означает, что ее территориальные законы, например, Водный Кодекс и закон о территориальных водах, не действуют на его акватории. При этом здесь не действуют и экстерриториальные законы России, в частности, закон о континентальном шельфе, поскольку с одной стороны они не вписываются в советско-иранские договора, которых формально придерживается Россия, а с другой стороны, применимость этих законов еще не установлена Конвенцией о правовом статусе в связи с отсутствием оной.

Ситуацию в целом можно охарактеризовать как правовой вакуум. Даже применимость российского закона о недрах к российскому участку недр Каспия и та вызывает сомнения. Думаю, что пользы будет гораздо больше, чем вреда, если Россия вслед за Азербайджаном и Казахстаном установит собственным законом границы своей национальной юрисдикции на Каспии. Особенно в этом заинтересованы прикаспийские субъекты РФ, так как только в это случае они могут приобрести реальные права на природные ресурсы моря и вместе с ними средства для решения социальных проблем. В связи с этим следует отметить, что на российских берегах Каспия все меньше точек соприкосновения становится у двух социальных тел - богатства и нищеты. В активной зоне, где человеческая энергия подпитывается токами земли, это особенно опасно.

Взаимоотношения двух тел планеты, - природы и общества, - сегодня также нельзя назвать гармоничными. Дело не только в том, что истощаются не возобновляемые природные ресурсы. Кроме этого, нарушенные человеком экосистемы не могут, а ненарушенные, поскольку их осталось мало, не способны обеспечить устойчивость биосферы. Каспий - не показательный пример взаимоотношений природы и общества в целом, поскольку его ресурсы и экосистема претерпели более глубокие и необратимые изменения, чем у большинства других морей планеты. Всего лишь за одно столетие общий объем уловов сократился почти в пять раз, т.е. резко уменьшились запасы возобновляемых природных ресурсов. Причем сократились запасы не только проходных рыб, что объясняется строительством плотин, но также полупроходных, а в последние годы - и морских рыб, особенно кильки, в течение нескольких десятилетий являвшейся основным объектом промысла.

Экологические ниши каспийской экосистемы заполнены «сорными» видами-вселенцами, практически не участвующими в формировании рыбной продукции. В фитопланктоне это ризосоления, в зоопланктоне - мнемиопсис, в зообентосе - митилястер и балянус. В результате изменились скорость и баланс процессов, составляющих биогеохимический круговорот. А это значит, что изменились и функции Каспийского моря, которые он исполняет в биосфере, будучи участником глобального круговорота веществ.

Всем ясно, что вытряхнуть из Каспия виды-оккупанты, учитывая их доминирующее положение в фито- и зоопланктоне, уже не удастся, т.е. экосистема Каспия не подлежит восстановлению. В этой ситуации призывы «сохранить Каспий» не состоятельны, поскольку неясно о каком Каспии идет речь, о том, каким он был, - но это невозможно, - или о том, каким он стал, но такой он почти бесполезен, по крайней мере, как рыбохозяйственный водоем.

Теоретически Каспий еще можно сделать осетровым морем, но для этого весь жизненный цикл осетровых рыб, включая не только речной, но и морской периоды их жизни должен контролироваться и управляться человеком. Практически речь идет о превращении Каспия в искусственный рыбоводный водоем, самый большой на нашей планете. В силу последнего этого обстоятельства функции его экосистемы в биосфере также должны подлежать регуляции. На решение этих задач, на мой взгляд, сегодня должны быть направлены ученых-каспиеведов, так как имеющихся знаний для этого недостаточно. А пока приходится констатировать, что напряженность в каспийской «точке» соприкосновения двух планетарных тел (природного и социального) только нарастает.

Всех беспокоит вопрос: надо ли разводить рыбу в водоеме, в который сливается вся грязь, смываемая с лика Русской платформы, и акватория которого готова полностью покрыться нефтяными вышками. Образы двух «врагов» Каспия прочно укрепились в сознании людей, живущих на его берегах. Эти стереотипы трудно, но необходимо развеять, потому что, как и всякое заблуждение они не только бесполезны, но и вредны. Во-первых, следует сказать, что Волга - это уже не столько река, сколько цепь Великих русских озер, точнее водохранилищ. При этом преобразование Волги способствовало увеличению ее самоочищающей способности.

Кроме того, Волго-Ахтубинская пойма, дельта и устьевое взморье Волги вкупе обладают очень высокой самоочищающей способностью, прежде всего благодаря активной зоне, существующей на границе между пресными и морскими водами. С учетом этих обстоятельств кажется удивительным, что говоря о преобладающей доле Волги в загрязнении Каспия, многие забывают о ее вкладе в самоочищающую способность моря, который, по моему мнению, не только нивелирует сток загрязняющих веществ с территории России, но отчасти компенсирует аналогичный сток с территории других прикаспийских государств.

В оценке нефтяного загрязнения Каспия сегодня, как никогда, много спекуляций. Нередко можно услышать, что концентрация нефтепродуктов в водах Каспия в пять, десять и даже двадцать раз превышает норму, установленную для рыбохозяйственных водоемов. Однако, легко подсчитать, что при средней концентрации нефтяных углеводородов в воде, равной 1 ПДК, их общая масса в Каспии составит 4 млн. тонн, а это - треть той нефти, что сегодня добывают на его акватории. Соответственно, для того, чтобы концентрация нефтепродуктов в море увеличилась в десять раз, в него надо сбросить всю нефть, добытую в течение трех лет. Комментировать эти расчеты думаю не надо.

В тоже время считаю, что спекуляции с ПДК в какой-то мере оправданы до тех пор, пока на всей акватории моря не будет введен мораторий на сброс в него отходов нефтедобычи. Оптимальный выход - это заключение «джентльменского» соглашения между нефтяными компаниями и экологическими организациями, в соответствии с которым первые, следуя примеру «ЛУКОЙЛа», берут обязательства по «нулевому сбросу», а вторые перестают пугать общество жупелом нефтяного загрязнения. Два тела Каспия, - нефтяное и рыбное, - вполне могут уместиться в его чаше, надо только сделать так, чтобы они не выталкивали из нее друг друга.

Подведем итоги. Энергия недр, энергия вод, энергия ветра, энергия жизни и энергия людей выплескивается в космос там, где их тела сталкиваются и трутся друг о друга. Одно из редких мест на нашей планете, где они соединяются все вместе - это Каспийское море. Поэтому концентрация энергии здесь очень велика. Два вопроса: как предотвратить ее взрыв и как направить ее в полезное русло, - послужили стимулом этого доклада, но, конечно, не нашли, да и не могли найти в нем исчерпывающих ответов.

 
Яндекс.Метрика
Яндекс цитирования Valid XHTML 1.0 Transitional