2. От Персидского залива до Каспия

Одна из важнейших закономерностей развития мировой экономики в XX столетии состоит в том, что основывалась она на стремительном росте потребления энергоресурсов органического происхождения - нефти, угля, газа (табл. 2.1).


Таблица. 2.1. Структура мирового потребления первичных источников энергии, млн ТУТ [Н.Байков, И.Александрова, 2001]

Вместе с тем, и структура, и темпы мирового потребления первичных энергоресурсов (ПЭР) на протяжении столетия качественно и количественно менялись - происходила переориентация с менее эффективных источников энергии на более эффективные, с менее экологически чистых видов топлива на более экологически чистые (рис. 2.1). Так, если за сто лет потребление ПЭР в физических объемах выросло в 18 раз, то потребление нефти и газа выросли соответственно в 160 и 330 раза, и около 60% потребляемой в настоящее время энергии получается за счет использования именно этих видов топлива (табл. 2.2).


Рис. 2.1. Структура и темпы мирового потребления ПЭР в XX веке

К концу XX века потребление нетрадиционных и возобновляемых источников энергии также поднялось, но их доля в общем объеме потребления ПЭР осталась незначительной - около 10% (рис. 2.1, табл. 2.2).


Таблица 2.2. Мировое потребление энергии в 1996 году [IAEA, 1997]

Таким образом, современная мировая энергетическая инфраструктура на 85-90% базируется на нефти (примерно 36%), угле (примерно 29%) и газе (примерно 22%). Следует, однако, подчеркнуть, что в литературе существует большой разброс в абсолютных цифрах; по разным оценкам, потребление нефти в 2001 году варьируется от 3200 до 4900 млн тонн, угля - от 3000 до 4500 млн тонн, газа - от 2400 до 3300 млрд м3. Соответственно, и в прогнозах роста потребления ПЭР на ближайшие десятилетия и их структуры также нет единообразия мнения.

Мировой энергетический совет (WEC), Международный институт прикладных системных исследований (IISA), Министерство энергетики США и МЭА, предсказывают увеличение спроса на нефть к 2020 году с нынешних 75-77 млн баррелей в сутки (?3800 млн тонн) до 115-120 млн баррелей в сутки (?5875 млн тонн в год). Центр глобальных энергетических исследований (ЦГЭИ) прогнозирует (табл. 2.3) увеличение потребления энергии к 2020 году примерно в 1.5 раза и его удвоение к середине столетия. Согласно ЦГЭИ, органические топлива в 2010-2020-х годах будут обеспечивать до 85% спроса на первичную энергию, причем нефть сохранит доминирующее положение в структуре энергопотребления.


Таблица 2.3. Мировое потребление первичной энергии в нефтяном эквиваленте в предположении, что общемировой экономический рост к 2020 году составит 3.1% [ЦГЭИ]

В марте 2002 года А.Родригес писал: "Вглядываясь в будущее (см. табл. 2.4), следует признать, что нефти предназначено сохранить свою лидирующую роль в качестве удовлетворения потребностей в энергетических ресурсах. По крайней мере, в обозримом будущем. Но доля нефти в составе потребляемых энергоресурсов немного сократится, в основном, за счет роста доли газа с 22.7% в 2000 году до 29.1% в 2020 году". На XXI Всемирном газовом конгрессе (июнь 2000 года) эксперты пришли к выводу, что к 2010 году мировой спрос на газ увеличится в 1.5 раза, а к 2030 году - в два раза, причем газ будет продолжать вытеснять уголь.


Таблица 2.4. Мировой спрос на нефть [А.Родригес, МЭП, 2002, № 1]


Таблица 2.5. Перспективы мировой потребности в нефти, млн тонн в год [ОПЕК]

Согласно другим оценкам, потребление нефти удвоится уже через 20 лет, а большая часть аналитиков считает, что в ближайшие 10-20 лет ежегодный прирост потребления нефти в мире составит 2.0-2.5%.

Есть и совершенно иные точки зрения: одни считают, что нефтяная промышленность утратит лидирующие позиции уже в первой половине XXI века, другие утверждают, что доля угля в мировой структуре ПЭР в XXI веке будет превалирующей, третьи полагают, что этот век будет "веком газа", четвертые отдают предпочтение возобновляемым источникам энергии. Так, эксперты компании Shell утверждают, что доля возобновляемых энергетических ресурсов в мировых запасах первичной энергии достигнет 10% в 2020 году и 33% в 2050 году.

Из табл. 2.3-2.5 следует, что к 2010 году прирост потребления нефти составит 680-800 млн тонн. О.Виноградова полагает, что мировой спрос на нефть увеличится к тому времени на 1190 млн тонн. Нам же представляется, что существующие оценки прироста потребления нефти и газа, в большинстве своем полученные путем прямых экстраполяций, завышены.


Таблица 2.6. Мировая добыча нефти, млн тонн [Л.Оганесян, 1999; О.Виноградова, 2001]

На самом деле в двадцатом столетии относительный прирост потребления энергоресурсов закономерно уменьшался. Если в 1900-1970 годы потребление ПЭР росло в среднем на 3.4% в год, то в 1970-2000 годы интенсивность потребления ПЭР снизилась до 1.9%, а за 1995-2000 годы - до 1.15% (рис. 2.1). В первой половине столетия изменение относительного потребления нефти носило неустойчивый характер - сказывались экономические депрессии, мировые войны, нефтяные кризисы. Однако в последние десятилетия эта закономерность приобрела вполне константный характер. Так, в 1970-1980 годы ежегодный прирост потребления нефти составлял 4.7%, в 1980-1990 годы - 2.3%, 1990-2000 годы - 0.6%. Ежегодный прирост потребления газа за указанные периоды составил соответственно 5.0%, 2.4% и 1.2%. Сказанное подтверждают и абсолютные цифры мировой добычи нефти (табл. 2.6). Характерно, увеличение добычи в текущем году приводит к ее сокращению в следующем году.

На основании этих данных можно предположить, что и в предстоящие 2-3 десятилетия прирост ежегодного потребления нефти и газа будет сохраняться на уровне соответственно 0.6 и 1.2%. Если теперь учесть, что усредненные по литературным данным значения потребления нефти и газа в 2000 году составили 3500 млн тонн и 2500 млрд м3, то динамика прироста их потребления будет иметь вид, показанный в табл. 2.7, и прирост в 3-5 раза меньше, чем прогнозируемый другими авторами.


Таблица 2.7. Динамика прироста потребления нефти и газа в мире

К схожим выводам можно прийти и путем анализа индекса экспансии первичных энергоносителей (ИЭПЭ). В последнее десятилетие XX века (табл. 2.8) среднемировое использование нефти было стабильным (ИЭПЭ=1), темп роста потребления газа и прочих (гидро, ядерная, нетрадиционная) энергоносителей увеличился в среднем два раза, а темп потребления угля сильно понизился (ИЭПЭ <1). Примечательно, что для ведущих индустриальных стран свойственно замедление темпа роста использования нефти за счет роста употребления газа и нетрадиционных энергоносителей, причем уголь в энергетическом балансе этих стран сохраняет довольно прочную позицию.


Таблица 2.8. Индекс экспансии первичных энергоносителей (ИЭПЭ) в 1987-1997 годы [Нефть и газ Каспия, 1998]

Разумеется, все бытующие оценки носят лишь ориентировочный характер. Ниже мы не будем акцентировать внимание на свой прогноз - очень уж он отличается от других. Одно очевидно: энергетику в XXI веке ждут большие перемены и, как нам представляется, прежде всего, в выравнивании потребления различных источников. Масштабы же использования того или иного вида топлива будут зависеть от многих факторов: ресурсного потенциала, роста народонаселения и ВВП, сферы применения, доступности, мировых цен, экологических ограничений, климатических параметров, высказываний политиков и, конечно же, от исхода так называемой антитеррористической войны.



2.2. Ресурсный потенциал нефти и газа

Оценки мировых геологических и разведанных запасов нефти проводились много раз, но варьируются они в очень широких пределах и отличаются противоречивостью выводов - от крайне пессимистичных до сверх оптимистичных. Ясно лишь одно: дискуссии об их неисчерпаемости бессмысленны - минеральные ресурсы Земного шара ограничены, хотя бы по той простой причине, что ограниченная территория не может содержать неограниченные ресурсы.

По состоянию на начало 2000 года, в мире выявлено 407 перспективных на нефть осадочных бассейнов, из них 226 нефтегазоносных бассейнов (НГБ) и 181 возможно нефтегазоносных бассейнов (ВНГБ). Региональное распределение как выявленных, так и прогнозируемых бассейнов на Земном шаре носит весьма не однородный характер (табл. 2.9).


Таблица 2.9. Региональное распределение НГБ и ВНГБ [М.Белонин, В.Назаров, 2001]

Наибольшее число нефтегазовых бассейнов сконцентрировано в Северной Америке и Гренландии, но по рентабельным запасам они уступают бассейнам других регионов. Наименьшее число бассейнов выявлено в Средней Азии и по величине начальных суммарных ресурсов (НСР) они относятся к средним или небольшим. Крупнейшим нефтегазоносным регионом мира является Ближний и Средний Восток. Общее число бассейнов здесь невелико, однако, наличие среди них уникальных НГБ выдвигает этот регион в разряд, предопределяющий стратегию развития мировой нефтяной промышленности.

По данным ВНИГРИ, НСР нефти мира составляют около 440 млрд тонн, разведанные запасы - 154 млрд тонн (35% НСР мира), а невыявленные ресурсы оцениваются в 192 млрд тонн, или 44% НСР мира. Слабо изучены НГБ Центральной Америки, Австралии с Океанией, Южной Азии. Наиболее разведанным является Ближний Восток, в недрах которого остались невыявленными лишь 12% начального ресурсного потенциала - примерно 15 млрд тонн. Ресурсы нефти в наиболее крупных бассейнах России разведаны лишь на 40-41%.

Из общего числа перспективных на нефть бассейнов рентабельные при современных экономических условиях (при уровне цены на нефть в районе 20 долларов за баррель) ресурсы составляют 87 млрд тонн, или 45% мировых прогнозных ресурсов (табл. 2.9). Россия с уникальными Западно-Сибирским и Лено-Тунгусским НГБ обладает 25% мировых рентабельных ресурсов, что свидетельствует об огромном потенциале ее сырьевой базы. Однако отдаленные от мировых рынков и необустроенные северные территории, где к тому же начальные и текущие дебиты эксплуатационных скважин на порядок ниже, чем на Ближнем Востоке, требуют огромных вложений в создание промышленной инфраструктуры, что существенно увеличивает себестоимость добычи нефти. По этой причине потенциальный доход от освоения нефтяных ресурсов Ближнего и Среднего Востока в абсолютном выражении значительно превосходит аналогичный показатель по России. Нефтегазоносные бассейны России, по сравнению с бассейнами других стран, станут более или менее инвестиционно привлекательными только при высоких ценах на нефть. При сохранении нынешнего опековского ценового коридора (22-28 доллар за баррель), а в долгосрочной перспективе неизбежного роста цен на нефть, количество рентабельных прогнозных ресурсов значительно увеличится, а со временем экономически доступными станут и ресурсы арктического шельфа России. Сегодня же наиболее привлекательными по количеству разведанных, прогнозируемых и рентабельных ресурсов, а также по потенциальному доходу являются (рис. 2.2) бассейны: Персидский залив, Западно-Сибирский, Сахаро-Восточно-Средиземноморский, Лено-Тунгусский и Мексиканский залив, ресурсы которых, по-видимому, будут определять будущее мировой нефтяной промышленности в первой половине XXI века.


Рис. 2.2. Рентабельные ресурсы крупнейших нефтегазоносных бассейнов мира. НГБ: 1 - Персидский залив, 2 - Западно-Сибирский, 3 - Сахаро-Восточно-Средиземноморский, 4 - Лено-Тунгусский, 5 - Мексиканский залив, 6 - Прикаспийский, 7 - Волго-Уральский, 8 - Центрально-Европейский, 9 - Прикалифорнийский, 10 - Центрально-Суматринский, 11 - Гвинейский залив, 12 - Тимано-Печорский, 13 - Таримский, 14 - Саравакский, 15 - Маракаибский, 16 - Центрально-Иранский, 17 - Мозамбикский [М.Белонин, В.Назаров, 2001]


Таблица 2.10. Доказанные на начало 1995 года запасы нефти в мире [International Petroleum Encyclopedia, 1996]

Результаты оценки мировых запасов нефти по другим источникам обобщены в табл. 2.10-2.12. Мировыми ресурсами нефти и газа обладают около 95 государств, однако ведущую роль на мировом рынке сегодня играют всего около 15 государств (см. табл. 2.6). Из данных, приведенных в таблицах, следует, что разведанные (доказанные) на начало XXI века запасы нефти на Земном шаре составляют 134-154 млрд тонн.


Таблица 2.11. Доказанные на конец 2001 года мировые запасы нефти, млрд баррелей [МЭП, 2002, № 1]

Заметим, однако, что эти цифры не являются окончательными - геофизики утверждают, что нельзя оценить углеводородный потенциал какого-либо региона один раз и навсегда. По мере совершенствования методов геологических исследований и появления новых научных идей степень опоискованности недр, перспективные и прогнозные ресурсы имеют тенденцию к росту. Геология раз за разом опровергала возникающие, начиная с 1910-х годов, чуть ли не каждое десятилетие страхи об истощаемости нефтезапасов. Среднемировая обеспеченность запасами нефти и газа не только сохраняется на протяжении ряда десятилетий, но и постоянно увеличивается. Так, доказанные запасы нефти в результате переоценок запасов за последние 10 лет выросли на 3.4%, газа - на 3.2% (табл. 2.13). Большие надежды возлагаются также и на Мировой океан - если сейчас каждая третья тонна нефти и газа добывается со дна морей и океанов, то по прогнозам в XXI веке более 50% нефти и газа будет добываться со дна океана.


Таблица 2.12. Разведанные на начало 1999 года и неоткрытые мировые запасы нефти, млрд тонн [USGS]


Таблица 2.13. Рост доказанных запасов нефти и газа за последние 10 лет [О.Виноградова]

Кроме того, при оценке ресурсов нефтеизвлечение в основных нефтедобывающих странах принимается обычно равным 30-35%, то есть 65-70% нефти остается в недрах. В США и в Северном море внедрены передовые технологии добычи, позволяющие увеличить извлекаемость нефти до 50%. Много пишут и о технологии вибросейсмического воздействия В.Белоненко, позволяющей извлекать забалансные запасы. По данным Геологической службы США (USGS), мировые запасы нефти за счет открытия новых залежей и новых нефтегазоносных горизонтов в границах известных месторождений, технического прогресса в области разведки и бурения, а также применения методов третичной добычи к 2025 году могут увеличиться на 110-120 млрд тонн. Если теперь учесть, что неоткрытые ресурсы нефти Земного шара оцениваются в 117-192 млрд тонн (табл. 2.12), то общий мировой потенциал технически извлекаемой нефти составит 360-465 млрд тонн.

Много это или мало? Всего из недр Земли на начало 2000 года извлечено 120-130 млрд тонн нефти - примерно 30% современного технического потенциала. При сохранении ежегодной мировой добычи на уровне 3-х миллиардов тонн разведанных запасов нефти хватит на 45-50 лет, а технически извлекаемой - примерно на 100-150 лет. Отсюда можно заключить, что, как минимум в течение ближайших пятидесяти лет человечество не будет испытывать особые трудности в обеспечении нефтью, но затем следует ожидать реальное снижение добычи из-за уменьшения рентабельности добычи и роста конкуренции альтернативных источников энергии. Повышение цены на нефть, с одной стороны, будет стимулировать ввод в разработку все более инвестиционноемких ВНГБ, с другой, - снижать значимость нефти как ведущего энергоносителя в мировом топливно-энергетическом балансе.

Бесспорно, ограниченность запасов нефти и высокие темпы их освоения, наводят на мысль об истощении нефти и даже об энергетическом голоде. Сырьевой голод становится осязаемым, если экстраполировать динамику добычи нефти на конец XXI века. Однако опыт развития мировой энергетики показывает, что для большинства видов сырья речь нужно вести не столько об истощении запасов, сколько об их качественном изменении. Добычу нефти человечество будет вести до тех пор, пока экономически это будет оправдано (по закону Хубберта, пока добывать ее дешевле, чем получать с ее помощью электроэнергию), но уже в середине XXI века, возможно, встанут проблемы необходимости кардинальной переориентации в энергопотреблении на другие источники энергии.

Пока же "нефтяные" цифры благоприятны и для экспортеров, и для импортеров. Сегодня речь не столько о самих цифрах, сколько о том, кто контролирует и кто будет контролировать эти цифры. Дело в том, что экспортеры и импортеры понятие энергетической безопасности трактуют по-разному; проблему безопасности страны-импортеры рассматривают как осуществление стабильных поставок нефти потребителям, а страны-экспортеры - как наличие постоянного спроса на нефть.


Таблица 2.14. Крупнейшие международные нефтегазовые компании [О.Виноградова, 2002]

Экспортеров пугает то, что 75-80% мировых запасов нефти сосредоточено в странах ОПЕК и то, что 65% мировых ресурсов нефти сконцентрировано у пяти производителей в Персидском заливе - Саудовская Аравия, Иран, Ирак, ОАЭ, Кувейт. Следовательно, на фоне растущего мирового спроса на нефть наилучшими возможностями для влияния на мировой рынок в перспективе обладают страны ОПЕК Персидского залива. В будущем это, естественно, приведет к чрезмерной зависимости Запада от производителей Ближнего и Среднего Востока. Дело для Запада осложняется еще тем, что основные запасы нефти находятся в странах с национализированной нефтяной промышленностью. Под контролем 20 крупнейших государственных нефтяных компаний находится свыше 85% мировых доказанных запасов, а пять ближневосточных компаний (Saudi Aramco, Iraq National Oil, Kuwait Petroleum, Abu-Daby National Oil, National Iranian Oil) владеют почти 63% мировых запасов нефти.

Транснациональным нефтяным компаниям (ТНК) промышленно развитых стран принадлежит лишь небольшая доля мировых запасов нефти. Так, корпорациям ExxonMobil, British Petroleum, Royal Dutch/Shell, Chevron и Texaco принадлежит всего 3.8% мировых запасов нефти (табл. 2.14).

В 2001 году Саудовская Аравия неожиданно сдала лидерство по производству нефти России, сократив добычу по сравнению с предыдущим годом сразу на 78 (!) млн тонн. Этот факт некоторые российские эксперты поспешили расценить как передел нефтяного рынка в пользу России. Однако, в отличие от России, свободные мощности легко позволяют саудовцам в любое время вернуть себе утраченные из-за ограничений ОПЕК рынки; максимальная добыча в Саудовской Аравии без затруднений может достичь 10,5 млн баррелей в сутки (или 525 млн тонн в год). Уже сообщалось, что Саудовская Аравия намеревается к 2005 году увеличить объем добычи до 600 млн тонн в год. И себестоимость добычи не сопоставима. По расчетам Т.Штауфера и А.Конопляника, средние издержки добычи нефти за полный срок разработки месторождений в России составляют 5-10 долларов за баррель, в Саудовской Аравии - 0.5-1.0. При этом нужно еще учитывать значительную удаленность российских нефтепромыслов от экспортных рынков, что увеличивает транспортные издержки1.

Конечно, не нравится Западу и отчаянное стремление нефтедобывающих стран к высоким технологиям. К примеру, число неамериканцев, обучающихся нефтяной специальности в Техасском университете (США), уже составляет более 80%, а к 2000 году в саудовской компании Saudi Aramco не осталось ни одного иностранного служащего. Поэтому в перспективе все более вырисовывается вариант разработки основных мировых запасов нефти государственными нефтяными компаниями, а ТНК все в большей степени будут выступать в роли сервисных компаний.

Для Запада ситуация осложняется еще тем, что число новых добывающих мощностей в альтернативных неопековских регионах мира, как это было во времена кризисов 1972/73-х и 1979/80-х годах в Аляске, Мексике, Северном море, резко сократилось. В XX веке было открыто много крупных месторождений с низкими издержками производства. Сейчас более 80% объема мировой добычи нефти осуществляется из месторождений, открытых до 1973 года. Если в 1960-е годы ежегодные приросты новых запасов достигали 9.6 млрд тонн, то в 1990-е годы объемы вновь открываемых запасов за счет чистой разведки не превышали 2.7 млрд тонн, что не возмещало объемы текущей добычи (?3.5 млрд тонн). Главным образом это связано с ростом числа открываемых месторождений с небольшими запасами на фоне резкого снижения числа открываемых крупных месторождений (табл. 2.15).


Таблица 2.15. Число открытых в мире нефтяных месторождений [Oil and Gas Journal, 13.12.1999].

Как видно из этой таблицы, в 1960-е годы было открыто 129 месторождений с запасами более 140 млн тонн, а в 1990-е - всего 20. Обеспеченность запасами нефти и наращивание запасов в эксплуатируемых месторождениях в последние десятилетия достигаются за счет открытия небольших месторождений и совершенствованием методов разработки, в том числе методов повышения нефтеотдачи продуктивных пластов. За последние 30 лет не открыто ни одно супергигантское месторождение сравнимое с Самотлором (Россия), Прадхо-Бей (Аляска), Гаваром (Саудовская Аравия). В то же время, потенциальные возможности открытия крупных месторождений в глубоководных шельфах морей и океанов или в труднодоступных регионах с суровыми климатическими условиями достаточно высоки. Так, по данным Американского нефтяного института, с месторождений, расположенных на побережье Арктического национального природного заказника (штат Аляска) можно получить то же самое количество нефти, которое США будет импортировать из Саудовской Аравии в течение следующих 30 лет. Конечно же, обеспеченности запасами будут способствовать также и новейшие достижения в сейсморазведке (переход от двухмерных к трехмерным методам ведения разведки) и усовершенствование технологии бурения. Хотя это позволит и в XXI веке наращивать запасы нефти, но общая тенденция удорожания добычи сохранится.

Итак, современные запасы нефти в мире при нынешних темпах добычи (2% от мировых запасов), без обнаружения новых запасов и применения новых технологий добычи (сейчас прирост запасов нефти составляет 0.8% от мировых), могут быть исчерпаны в течение 50-70 лет. По расчетам специалистов BP Statistical Review World Energy, время "активной жизни" российских нефтяных месторождений составляет 20 лет, азербайджанских - 67 лет, кувейтских - 128 лет, саудовских - 85 лет, иранских - 67 лет, туркменских - 12 лет, американских - 10 лет, иракских - 129 лет.


Таблица 2.16. Запасы и относительные темпы добычи нефти [Л.В.Оганесян, 1999]

Есть и другие оценки (см., например, табл. 2.16), но и они показывают, что нефть сохранит титул главного энергоносителя всего несколько десятилетий. Международная Ассоциация по изучению конъюнктуры нефтяного спроса (ASPO) предупреждает, что через 10 лет в мире начнется планетарный кризис из-за того, что потребность нефти превысит ее добычу.

Конечно, к этим цифрам надо относится с известной долей осторожности - речь о разведанных запасах рентабельных добывать при существующем уровне цен. Так, например, разведанность ресурсов континентального шельфа России по нефти не превышает 4-5%, а при существующем уровне цен рентабельной оказывается менее 10% морской нефти. Кроме того, оценка обеспеченности путем деления суммы запасов на среднегодовой объем их погашения в недрах не учитывает списание запасов в результате неподтверждения, а также перевода в забалансовые, остаточные и нерентабельные для разработки в действующих условиях - погашается сумма добытых и списанных запасов. Главный же вывод, вытекающий из анализа ресурсного потенциала нефти, заключается в том, что противостоянию ОПЕК по объему добычи приходит конец. И становится очевидным, что мировой нефтяной рынок рано или поздно станет подвластным странам-производителям Персидского залива.

Для нивелирования грядущей зависимости от ОПЕК у Запада есть несколько возможностей: а) увеличение доли нетрадиционных и других источников энергии, б) опережающее снижение общей энергоемкости экономики, в) ввод в действие новых неопековских источников поступления нефти на мировые рынки, г) развал ОПЕК, д) захват мировых источников нефти, в том числе, и опековских. Само собой разумеется, все эти возможности в той или иной степени реализовываются и будут реализовываться.

Первые три пункта требуют крупных инвестиций, причем рисковых, поэтому можно было предположить, что США начнут действовать с пункта г). Да и опыт есть: в 1993 году из ОПЕК вышел Эквадор, в 1995 году - Габон, как теперь выясняется "не без вмешательства Вашингтона". Сейчас речь уже идет об отсечении неарабских производителей от ОПЕК. В 2002 году появились слухи о том, что США начали давление на Нигерию - в Конгрессе обсуждался проект превращения Гвинейского залива в основной источник импортной нефти и предоставлении Нигерии роли топ-экспортера нефти в США. Вице-президент Д.Чейни подтвердил, что Западная Африка будет наиболее быстро расширяющимся источником нефти для американского рынка. Затем возьмутся (возможно, уже взялись) за Венесуэлу и Индонезию. Добыча этих трех неарабских членов ОПЕК составляет 20-23% всей добычи нефти стран ОПЕК, и они обеспечивают 40-45% суммарного экспорта нефти из стран ОПЕК в США. Поэтому их отсечение позволило бы США навязать свою ценовую войну арабским производителям нефти. Ну и попутно делались всякие реверансы в сторону независимых производителей, вбивая клин между ОПЕК и ИПЕК. Самой податливой оказалась Россия - после того, как США обещали импортировать российскую нефть, она уже не заявляет о сотрудничестве с ОПЕК. Но США пошли более коротким путем, они просто захватили одного члена Организации - Ирака.

Суммарные разведанные на начало 2001 года мировые запасы природного газа оцениваются в 150-155 трлн м3 (табл. 2.17), начальные суммарные ресурсы (НСР) - в 490-570 трлн м3 при среднем значении 548 трлн м3 (табл. 2. 18). Основные доказанные запасы газа - более 65% - сосредоточены в странах СНГ и на Ближнем Востоке (табл. 2.17). Общероссийские извлекаемые ресурсы газа по состоянию на 20.12.99 года оценивались в 48158.6 млрд м3, при этом 42.4% запасов связано с континентальным шельфом2.

Запасы газа России заметно превышают суммарные запасы освоенных бассейнов Афро-Американских континентов, Западной Европы и Азиатско-Тихоокеанского региона, вместе взятых, а также несколько выше запасов газа бассейнов Среднего Востока, где они оцениваются в 42713.6 млрд м3. Занимающие после России второе место по запасам газа бассейны Ирана содержат в сумме 23011.3 млрд м3 газа.

Сегодня 15 стран мира добывают 84% газа (табл. 2.19). Доля Ближнего Востока в мировой добыче газа пока составляет всего 8.2%. Однако в перспективе страны региона могут стать крупными экспортерами голубого топлива. Во-первых, страны-ОПЕК (включая Ирак) контролируют 46% мировых запасов, во-вторых, экспорт газа и конденсата стран-участниц Организации квотами не контролируется, в-третьих, страны-ОПЕК начали открывать газовый рынок для западного инвестора. Так, 4 июня 2001 года Саудовская Аравия впервые после национализации нефтяной промышленности в 1975 году, заключила рамочные соглашения с консорциумом из 8 иностранных компаний по инвестированию газового сектора.


Таблица 2.17. Мировые запасы газа, трлн куб.фут [МЭП, 2002, № 1]


Таблица 2.18. Распределение начальных суммарных запасов газа [В.Резуненко и др.]


Таблица 2.19. Мировая добыча природного газа [Л.Оганесян, 1999; О.Виноградова, 2001]

Хорошая ресурсная база, удобство использования, относительная экологическая чистота создают благоприятные условия для наращивания потребления природного газа в жилищном секторе, промышленности и для выработки электроэнергии. В значительной степени это связано с наблюдаемой в последнее время тенденцией снижения цен на газ относительно альтернативных конкурирующих видов топлива и высоким к.п.д. газовых турбин - капитальные затраты на строительство электростанций с использованием газовых турбин в парогазовых установках почти вдвое меньше по сравнению с угольными станциями аналогичной мощности. В принципе, нефть и нефтепродукты в топливно-энергетическом комплексе и промышленности почти на 100% могут быть заменены природным газом. Однако специфические особенности использования газа, в частности как моторного топлива, сужают сферу его применения, хотя надо заметить, что многие страны (Египет, Ирак, Пакистан) настойчиво переводят автотранспорт на газ. По прогнозам большинства экспертов, доля природного газа в структуре энергобаланса мира к концу XXI века возрастет, но не превысит 28-30%. Это означает, что нефть как самый универсальный и высокоэффективный энергоноситель, который может быть использован во всех сферах потребления энергии, будет играть ведущую роль еще многие годы.



2.3. Рост народонаселения и ВВП

Общепризнанно, что все глобальные проблемы - продовольственная безопасность, энергообеспечение и исчерпание ресурсов, состояние окружающей среды и социальные проблемы являются производными роста численности населения. С начала процесса антропогенеза (4.5 млн лет назад) и до наших дней на Земле проживало около 95 млрд человек, но для своего экономического развития углеводородными ресурсами человечество пользуется только последние 300 лет.

Одна из особенностей современного мирового развития - быстрый (экспоненциальный) рост народонаселения. Если в течение первой половины XX века общее число жителей Земли увеличилось на 1 млрд человек (с 1.5 до 2.5 млрд), то в последующие десятилетия оно возросло более чем на 3 млрд и в 2001 году перевалило 6-ти миллиардный рубеж - успехи медицины и гигиены вывели популяцию человека из под контроля естественного отбора. В немалой степени способствовала росту народонаселения и нефть, которая дала человечеству дешевую энергию, синтетическую одежду, пластмассу, асфальтированные дороги и многое другое.

По прогнозам ООН, к 2050 году население земли составит 8.5 млрд человек, из которых 80% будет жить в городах. Анализ глобального потребления энергии за последние 140 лет (с 1850 по 1990 годы), выполненный С.Капицей, показал, что суммарное потребление энергии росло пропорционально квадрату населения Земли. Если квадратичная зависимость потребления энергии сохранится и в XXI веке, то рост населения в 1.4 раза к 2050 году приведет к увеличению потребления энергии в 2 раза.

Но при этом необходимо учитывать некоторые особенности роста населения, высветившиеся в последние десятилетия. Первая заключается в том, что хотя общая численность населения в мире продолжает расти, темпы ее ежегодного прироста, начиная с 1960-х годов, стали заметно снижаться - от пиковой отметки в 2.3% в 1963 году до 1.4% в 2000 году. Причем, сократился и абсолютный ежегодный прирост населения - с 90 млн в 1980 году до 80 млн человек в 2000 году. Такая тенденция, по мнению ряда ученых, приведет к нулевому росту населения уже в конце XXI-начале XXII века. Вторая особенность заключается в том, что рост народонаселения в разных частях света происходит неравномерно - доля развивающихся стран Латинской Америки, Африки и Азии в общей численности жителей планеты возросла за последние полвека с 2/3 до 4/5, и в дальнейшем ожидается демографическая инверсия народонаселения. Так, если в 1900 году в Европе проживало 25%, а в Африке 7%, то к середине XXI века ожидается, что 20% населения мира будут составлять африканцы и только 7% - европейцы - следствие урбанизации и провозглашенного на Западе равенства полов. Третья особенность - это крупный демографический сдвиг в сторону омоложения населения в группе развивающихся государств и в сторону старения в развитых. Этот сдвиг ставит перед развивающимися и развитыми странами разные задачи - обеспечение занятости в первых, и снижение нагрузки на пенсионную систему во вторых. Китай тоже стареет - результат политики "одной семье одного ребенка".

Четвертой, и, пожалуй, главной негативной особенностью является то, что демографические сдвиги происходят в условиях всевозрастающих диспропорций в размещении мирового экономического потенциала и, соответственно, всей совокупности предоставляемых населению социальных благ - небольшая группа развитых государств (государства ОЭСР), где проживает около 1/7 населения земного шара ("золотой миллиард"), производит 4/5 мирового валового продукта. Характерно, что пропасть между богатыми и бедными растет и внутри развитых и внутри развивающихся стран - разрыв между доходами 20% наиболее богатой части населения мира и 20% беднейшей с 1960 года по 1995 год вырос в 2 раза и по кратности достиг 60. Поляризация доходов населения привела к громадному транснациональному перемещению людей - число мигрантов (в основном с Юга на Север), вынужденных покинуть свои дома в поисках заработков, сегодня оценивается в 130-150 млн человек, и такая миграция приводит к образованию обществ-гибридов с непредсказуемыми следствиями.

Из сказанного вытекает и центральный вопрос современности: сможет ли человечество в перспективе хотя бы смягчить глубокие диспропорции между богатыми и бедными странами мира?

Человечество ищет ответ на этот вопрос давно, еще со дня опубликования в 1798 году Т.Мальтусом работы "Опыт о законе народонаселения". Современная наука, признавая верность центральной идеи Т.Мальтуса о влиянии численности и темпов прироста населения на благосостояние общества, отвергает его центральный вывод о том, что "бедность станет жалким уделом всего человечества". Но вместе с тем, и в современной науке на этот счет имеются диаметрально противоположные точки зрения, которые условно можно разделить на экологические и экономические.

Экологи утверждают, что человечество, в отличие от животных, превентивных механизмов сохранения среды обитания (в том числе и природных ресурсов) не выработало (или утратило), что человечество, в отличие от животных, превентивных механизмов биологического ограничения рождаемости (например, путем ограничения срока сексуальной возбудимости женщин - эструса) не выработало (или утратило), что если ничего не будет сделано по стабилизации роста населения мира и сокращению потребления энергии, пищи, сырья, то очень скоро предельная несущая способность Земли будет исчерпана, и это грозит ему самоуничтожением. И энергетический кризис 1973 года расценивался тогда, как торжество "проблемы Мальтуса", как свидетельство истощения невозобновляемых ресурсов и вступления человечества в эпоху "длительного энергетического голода". Основой существования человечества экологи видят в смене лозунга мировых религий "Плодитесь и размножайтесь" на: "Плодитесь, не размножаясь" (теория "нулевого роста"), "Плодитесь, как и все живое " (теория "ограниченного роста"), "Плодитесь, оглядываясь на будущее" (теория "устойчивого развития").

Экономисты же утверждают, что рост населения желателен, что ресурсы создаются трудом человека, а исчезновение такого товара, как, например, нефть, приведет к созданию нового альтернативного товара (энергии). На самом деле, именно нефтяной кризис 1973 года дал толчок развитию альтернативных источников энергии. Однако и экономисты признают, что ограничения в эксплуатации природных ресурсов неизбежны, но заявляют, что они (ограничения) являются не абсолютными, а относительными в каждый момент технического развития и в каждой социальной структуре общества. Иными словами, глобальная энергетическая опасность, как абсолютная нехватка энергоресурсов отрицается, а проблема надежного обеспечения человечества энергией признается. Суть такого "отрицания-признания" состоит в том, что растущие потребности в энергии человечество по-прежнему удовлетворяет в основном за счет экстенсивного использования первичных энергоносителей - перейти на менее ресурсоемкий стиль жизни развитые страны не спешат, а альтернативные и невозобновляемые источники энергии, а также энергосберегающие технологии, требующие крупных инвестиций, подавляющему большинству стран мира пока недоступны.

Истина, наверное, лежит где-то посередине между экологами и экономистами. Скорее всего, решение проблемы устойчивого обеспечения человечества энергией придется искать как на пути стабилизации роста населения, так и на пути поиска новых видов энергии. Пока же приходится учитывать и сложившийся к настоящему времени в мире статус-кво по масштабам использования первичных энергетических ресурсов в разных странах, и высветившиеся особенности роста населения в разных странах.

По характеру потребления ПЭР и их влияния на ВВП государства мира можно разделить на три группы: высокоразвитые, интенсивно развивающиеся и развивающиеся; используются и другие градации, например, успешные, промежуточные, несостоявшиеся.

В последние десятилетия в высокоразвитых странах с низким темпом прироста населения прослеживается стабилизация энергопотребления при почти синхронном повышении эффективности энергопотребления. Эти страны развиваются по принципу снижения нефтеемкости и энергоемкости единицы ВВП (табл. 2.20, рис. 1.3). И именно те страны, не имеющие значительных энергетических ресурсов (Япония, Швейцария, Дания, Австрия, Израиль), добились радикальной перестройки структуры экономики, включая массовое внедрение энергосберегающих технологий и вынос энергоемких производств (металлургия, химия и другие) за рубеж. Совсем иная картина наблюдается в развивающихся странах (Венесуэла, Колумбия, Мексика, Индонезия, современная Россия), характеризующихся высоким темпом прироста населения (за исключением России), сравнительно низким технологическим уровнем промышленности, высоким уровнем вывоза капитала, гипертрофированной долей добывающего сектора в экономике - при росте энергопотребления в этих странах не происходит адекватного повышения удельного ВВП. Их экономический рост в основном определяется состоянием конъюнктуры мировых цен на энергоносители. В третьей группе стран, включающей Китай и страны Азиатско-Тихоокеанского Региона (АТР), одновременно наблюдается и интенсивный рост народонаселения, и интенсивные темпы роста ВВП, опережающие даже высокоразвитые страны. Именно здесь следует ожидать весьма существенный, но трудно предсказуемый рост потребления ПЭР.

Но догонят ли вторые первых, третьи вторых по использованию энергии?


Таблица 2.20. Потребление нефти на единицу ВВП в 1999 году (кг/доллар) и душевое потребление нефти в 2000 году (тонна/человек) в некоторых странах [В.Караганов, 2002; Ю.Шафранник, 2002]

В настоящее время страны ОЭСР, на долю которых приходится 14-16% населения Земли, используют более половины добываемых в мире полезных ископаемых и топливно-энергетических ресурсов (табл. 2.21), при этом 1 оэсэровец потребляет в 8-10 раз больше ПЭР, чем 1 житель развивающейся страны. По потреблению нефти это различие достигает 30 и более раз (табл. 2.20).


Таблица 2.21. Добыча и потребление минерального сырья в различных группах стран, % от мирового объема [Л.В.Оганесян, 1999]

Количественно различие между странами мира в потреблении энергии можно выразить через потребление условного топлива одним человеком. В США на одного жителя приходится 11 тонн условного топлива (ТУТ) в год, в Западной Европе - 8, в развивающихся странах - 1.1. Считается, что для более или менее комфортного проживания одному человеку в год необходимо 3 ТУТ. Следовательно, для более или менее комфортного проживания современное человечество должно производить около 18 млрд ТУТ. Если же взять в качестве нормы потребление в экономически развитых странах на уровне 8 ТУТ на одного человека, для развивающихся стран нужно еще добывать 25-30 млрд ТУТ в год, доведя суммарную добычу до 48-50 млрд ТУТ в год.

Реально ли это? А что делать, если в соответствии с некоторыми прогнозами численность населения в XXI веке удвоится, и все захотят жить как европейцы или американцы? Попытки найти ответы на эти вопросы приводят к нескольким сценариям развития человечества.

Первый сценарий примитивен - оставить все, как есть. Тогда бедные останутся бедными, богатые - богатыми. Второй путь - отнять у богатых и отдать бедным. Или развязывать революции и мировые войны. Но как показывает история, это путь мало реален - всякие революции жестоко подавлялись, а войны обогащали сильных. Две мировые войны привели к обогащению Соединенных Штатов. Наверняка и третья мировая война (антитерростичекая) также завершится в пользу тех же Штатов. Есть, наконец, и третий путь - отнять и оставшиеся ресурсы у бедных стран. Именно по третьему сценарию развивался в XX столетии Запад, ныне именуемый себя "цивилизованным миром" и, по-видимому, так он будет развиваться и в XXI веке - "золотой миллиард" хочет остаться "золотым" вечно.

В средствах массовой информации много говорят о возможности выравнивания потребления энергии в разных странах в XXI веке за счет развития альтернативных источников энергии. Но здесь есть один нюанс. Бедные страны не в состоянии создавать альтернативные энергетические установки, например, ядерные, а богатые - не хотят. Есть ли сегодня, скажем, у США острая необходимость развивать более дорогую, более сложную и более опасную энергетику, чем электростанции на углеводородном топливе? Ответ очевиден - пока существуют дешевая чужая нефть и дешевый чужой газ, такой необходимости у США и у других развитых стран нет.

Если говорить честно, то я не знаю, как будут разрешены энергетические противоречия между "золотым миллиардом" и остальным человечеством. Но по какому бы сценарию ни развивалось человечество, очевидно, что перераспределение энергии, базирующееся на безусловной приоритетности отдельных господствующих в мире стран, представляет реальную угрозу мировой цивилизации и, что потребление минерального сырья по странам с различным уровнем экономического развития и в будущем будет крайне неравномерным. Для получения более детальной картины рассмотрим возможный рост потребления нефти и природного газа основными потенциальными потребителями - США, Европой и АТР.

Соединенные Штаты Америки являются крупнейшим производителем энергоресурсов в регионе и крупнейшим импортером углеводородов на планете (табл. 2.22). США потребляют 28% нефти, добываемой на всей планете, а нетто-импорт достигает 600 млн тонн, или 31% всего мирового импорта. Энергетический баланс США в 2001 году имел следующую структуру: нефть - 40.0%, газ - 24.8%, уголь - 24.8%, ядерная энергия - 8.2%, гидроэнергия - 2.2%. Причем, в последние 30 лет в самих Штатах происходило снижение объемов разведанных запасов нефти, рентабельных для освоения при современном уровне цен и эксплуатационных затрат - только с 1990 по 2001 год они снизились на 20%.

По данным Energy Information Administration (EIA) на начало 2002 года, по уровню доказанных запасов нефти США занимали 12-е место в мире - подтвержденные резервы нефти составляли 22 млрд баррелей (табл. 2.11). Однако, если участь, что в день США добывают 7.8 млн баррелей (табл. 2.22), то природные резервы нефти истощатся примерно через 8-9 лет. Синхронно зависимость США от импорта нефти растет год от года - за весь 2001 год чистый импорт нефти и нефтепродуктов составил 59% общего объема потребления нефти в стране. По оценкам Министерства энергетики США, уже к 2010 году уровень зависимости общего национального энергетического потребления от импорта может возрасти до 65-70%, а в 2020 году за рубежом придется закупать 1.85-2.0 млрд тонн.


Таблица 2.22. Энергетический баланс США, млн т.н.э. [МЭП, № 4, 2002]

В то же время у США имеются потенциальные возможности снизить растущую зависимость от импорта нефти путем расширения внутреннего производства - в Арктическом природном заповеднике на Аляске технически извлекаемые запасы оцениваются в 1.4-1.5 млрд тонн. В августе 2001 года палата представителей поддержала начало работ в Заповеднике, однако Сенат в апреле 2002 года заблокировал это решение "до наступления серьезного кризиса поставок извне". Другой резерв - применение передовых технологий добычи. По оценкам экспертов, усовершенствование технологии добычи могло бы дать стране около 8.2 млрд тонн нефти из существующих и ранее разработанных месторождений. Но на это требуются дополнительные затраты, и пока есть дешевая чужая нефть экономически не выгодно их доразрабатывать. Поэтому основная ставка сегодня делается на импорт нефти.

До недавнего времени опорным элементом принятой в США концепции энергетической безопасности служил принцип "соседства" - наиболее географически близкие источники поставок считались наиболее надежными и удостаивались наиболее преференцированного отношения. К таковым относятся производители Западного полушария - Канада, Мексика, Венесуэла, а с 1994 года действуют рабочие группы по координации энергетической политики государств Латинской Америки и США.

В отношении Ближнего Востока США в свое время выработали политику "плодотворной взаимозависимости" - обеспечение свободного поступления ближневосточной нефти на мировые рынки. Однако со времен энергетического кризиса 1973 года США стремятся снизить зависимость от поставщиков нефти с Ближнего Востока и Северной Африки. В 2001 году основными поставщиками нефти являлись Канада (15.3%), Южная и Центральная Америка (22.0%), Мексика (12.3%), Ближний Восток (24.1%), Африка (14.3%). Половина импортируемой нефти приходится на страны ОПЕК (табл. 2.23).

В самом начале своего президентства Дж.Буш обнародовал новую национальную энергетическую стратегию США, ключевым моментом которой является максимальное использование внешних ресурсов при сохранении своих ресурсов до критического истощения внешних ресурсов. Из возможных потенциальных источников сырья США основную роль отводят району Карибского моря (где, по оценкам EIA, если не опечатка, находится 2.1 квадриллиона баррелей условного топлива), континентальной окраине Бразилии, Гвинейскому и Кванза-Камерунскому заливам (Нигерия и Ангола) - все настойчивее поговаривают о замене Персидского залива на Гвинейский как основной поставщик нефти. США обратили внимание и на те страны, которые заинтересованы в поставках нефти на мировые рынки для решения своих внутренних социальных проблем с помощью нефтедолларов - повысилась заинтересованность Штатов в расширении экспорта углеводородного сырья Россией, прикаспийскими и центрально-азиатскими странами СНГ. Им отводится роль "ослабителей ценового диктата ОПЕК". Но энергетическая стратегия США, как мы уже отмечали, существенно изменилась после 11 сентября.


Таблица 2.23. Зависимость США от импорта нефти [Нефтегазовая вертикаль, № 13, 2002]

Европейские страны различаются весьма пестрым энергетическим балансом (табл. 2.24), но в целом энергетика Европы на 84% базируется на угле, нефти и газе. Евросоюз потребляет около 700 млн тонн нефти и 470 млрд м3 газа в год (табл. 2.25), из которых импортирует 395 млн тонн нефти (56.4%) и 190 млрд м3 газа (40.4%).


Таблица 2.24. Энергетический баланс (%) некоторых европейских стран [Нефтегазовая вертикаль, №6, 2000 г.]

В докладе, подготовленном для Европейского Союза Международной ассоциацией нефтегазодобывающих стран (ноябрь 2002 года), утверждается, что у стран, входящих в Европейскую экономическую зону, имеются резервы природного газа в размере 13 трлн куб футов (около 368 млрд м3) и еще 18 трлн куб футов (510 млрд м3) должны поступать по импорту. Этого газа достаточно, чтобы покрывать спрос на протяжении 30-40 лет. Для обеспечения газового снабжения Европе потребуются инвестиции в сумме 500 млрд евро до 2020 года.


Таблица 2.25. Потребление и импорт нефти и газа в Европе (страны ЕС) [МЭП, 2002, № 2]


Таблица 2.26. Импортеры нефти в Европу [В.Кошинец, В.Василюк, 2001]

Главным поставщиком нефти в Европу является Ближний Восток, Россия и Африка (табл. 2.26), газа - Россия и Алжир (рис. 2.3, 2.4). По прогнозам, к 2010 году прирост первичного спроса на нефть в Европе составит 100-150 млн тонн в год, а первичного спроса на природный газ, включая Турцию, - 150-200 млрд м3.

Какие перспективы у Европы удовлетворить свои потребности в энергоресурсах?

Северное море, которое обеспечивало более 10% спроса европейских НПЗ, уже перестало быть надежным источником сырья - к 2007 году здесь ожидается масштабное сокращение добычи. Российская нефть в настоящее время заполняет около 25% рынка Европы. Однако и западносибирские месторождения вошли в стадию истощения, а новые нефтедобывающие области России (Тимано-Печора, Восточная Сибирь, север Западной Сибири, Сахалин) все дальше удаляются от Европы, в районы, где нет развитой инфраструктуры.


Рис. 2.3. Поставки газа в континентальной Европе [А.Ландия, 2000]

Кроме того, даже при самых благоприятных условиях России в ближайшее десятилетие не удастся увеличить интенсивность добычи нефти до уровня, способного удовлетворить потребности Европы. Поэтому надеяться на полноценное и своевременное замещение западносибирской нефти российскими же объемами из других регионов не приходится.

Решить свои энергетические проблемы Европа безболезненно могла бы с помощью Ближнего Востока, избыток мощности по добыче нефти которого составляет более 500 млн тонн в год. Но как раз допустить этого Европа не желает, ибо ее зависимость от ОПЕК, и без того значительная (табл. 2.26), сильно возрастет.

В Европе понимают, что балансировать на нынешнем уровне спроса и предложения на нефть в ближайшие десятилетия не удастся и любой конфликт с Ближним Востоком или на Ближнем Востоке может обернуться энергетическим кризисом для Европы. С другой стороны, и ближневосточные производители нефти не торопятся пользоваться возможностью монополизировать европейский рынок, хотя с легкостью и с малыми финансовыми затратами могли бы это сделать. Очевидно, там тоже понимают, что глобально-политическое и глобально-экономическое значение нефти столь велико, чтобы отпустить ее на волю сиюминутных рыночных механизмов.


Рис. 2.4. Схема поставок газа Газпромом в Европу в млрд м3 [МЭП, № 3, 2002]

В 1991 году по инициативе ЕС была разработана Европейская энергетическая хартия (ЕЭХ), затем, в 1994 году - Договор к Энергетической хартии (ДЭХ). ЕЭХ и ДЭХ - это первая в мировой практике попытка выработать многосторонний международный договор, затрагивающий исключительно сферу энергетики. Основная функция ЕЭХ была сформулирована следующим образом: "Организация сотрудничества импортеров и экспортеров на основе взаимных интересов в области энергетики - интересов западных стран в обеспечении поставок энергии и интересов восточных стран в области привлечения прямых иностранных инвестиций". К ЕЭХ присоединились 52 государств, к ДЭХ - 51 государство, 45 из которых уже ратифицировали Договор, в том числе все государства бывшего СССР, за исключением РФ. Естественно, ЕЭХ и ДЭХ, созданные в недрах ЕС, представляют собой документы для обеспечения наиболее благоприятного режима доступа государств Западной Европы к энергетическим ресурсам Каспийского региона и к их транспортировке через Россию и государства Восточной Европы. Европа уже приступила к реализации программы "Газовая директива ЕС", предусматривающая либерализацию газовой отрасли - создание спотового рынка. Центральным моментом программы является открытые инфраструктуры перекачки и распределения газа для третьих стран, то есть ликвидация привилегированного статуса коммерческих газопроводных компаний ЕС. Привнеся большую степень конкуренции в рынок газа, ЕС надеется сократить цены тарифа для конечных пользователей.


Таблица 2.27. Прогноз предложений и спроса газа в Европе, млрд м3 [Нефтегазовая вертикаль, № 6, 2000]

Итак, и Европа основной выход в удовлетворении своих энергетических потребностей пока видит в привлечении нефти и газа из разных регионов (табл. 2.27), причем в европейских странах действуют два закона, направленных на обеспечение энергетической безопасности; первый предусматривает недопустимость одного вида топлива в энергобалансе выше 25-30% , второй - недопустимость импорта энергоносителя из одной страны выше 30%.

Китай - крупная нефтяная держава и обладатель значительных запасов газа; доказанные запасы составляют 3.3 млрд тонн нефти и 1.5 трлн м3 газа. В 2000 году почти 11% мирового потребления коммерческих энергоносителей было использовано в Китае, который по абсолютному объему потребления уступает только США и Японии; потребляя около 190 млн тонн в год, Китай в 2002 году купил на международном рынке около 70 млн тонн нефти и нефтепродуктов. Однако среднегодовой темп роста китайского энергетического спроса в три раза выше, чем в США, но на 76% этот прирост сегодня обеспечивается углем (табл. 2.28). По мнению многих специалистов, сохранение такого энергетического баланса даже до 2010 года приведет к планетарной экологической катастрофе - китайские кислотные дожди и снега накроют весь земной шар.


Таблица. 2.28. Примерный энергетический баланс (%) в мире и Китае

Предотвратить надвигающую экологическую угрозу можно только путем глубокого реструктурирования энергетического баланса с вытеснением угля нефтью и природным газом. Но здесь возникает вопрос, сможет ли Китай изменить энергетический баланс в сторону нефти и газа, опираясь только на собственные ресурсы? Специалисты считают, что жизненный цикл нефтяных ресурсов Китая (отношение запасов к годовому уровню добычи) в два раза ниже, чем среднемировой, а в последнее десятилетие этот показатель снизился еще больше, так как темп открытий новых месторождений отстает от добычи нефти. В период 1987-1997 годов при среднегодовом росте добычи на 1.9% потребление нефти в Китае увеличилось на 7.6%. Поэтому, по крайней мере, в течение ближайших десятилетий растущие потребности Китая в нефти можно будет удовлетворять только за счет импорта - новые шельфовые месторождения Китая в Южно-Китайском море и заливе Бохай позволят лишь компенсировать сокращение добычи на старых месторождениях. По самым скромным прогнозам к 2010 году импорт нефти в Китай составит 110 млн тонн в год.

От Китая исходит еще одна экологическая угроза - автомобильный смог. В начале двадцатого столетия весь мировой парк автомобилей составлял 10-11 тысяч единиц, к концу двадцатого столетия количество только легковых автомобилей достиг гигантской цифры - 500 миллионов единиц (рис. 2.5). Но сегодня собственниками автомобилей в развивающихся странах являются около 1% населения. Вряд ли какой эколог возьмет на себя смелость прогнозировать, какие экологические эффекты последуют, если Китай подойдет к уровню США по количеству автомобилей на душу населения. Вообще Китай с точки зрения экологии огромная загадка. Что, например, станет с Мировым океаном, если китайцы начнут потреблять столько рыбы, сколько потребляют японцы?


Рис. 2.5. Количество легковых автомобилей в США и в мире

Китай планирует в ближайшее десятилетие увеличить долю газа в общем энергопотреблении с 2.5 до 6.0%. Согласно расчетам китайских специалистов, в 2010 году совокупное потребление газа должно достигнуть 95 млрд м3, а к 2020 году - 140 млрд м3. Возможности самого Китая по добыче газа оцениваются соответственно в 72 и 95 млрд м3. Следовательно, потребности Китая в импорте газа составят к 2010 году более 20 млрд м3, к 2020 году - не менее 45 млрд м3, а в перспективе могут возрасти до 80 млрд м3.

Япония почти не имеет собственных запасов энергоносителей (табл. 2.29): запасы нефти по отношению к общемировым составляют по нефти 0.01%, природному газу - 0.03%, каменному углю - 0.3%. В 2001 году Япония импортировала 222.5 млн тонн нефти, 55.6 млн тонн сжиженного газа, 134 млн тонн каменного угля. Вследствие этого экономика страны в очень значительной степени подвержена влиянию мировых цен на энергоносители. В то же время Япония демонстрирует самую высокую в мире энергоэффективность - на производство единицы ВВП она расходует 46% затрат США, 70% - Англии, 79% - Германии.


Таблица 2.29. Особенности энергетического баланса Японии, млн т н.э. [МЭП, №3, 2002]

Большая часть импорта нефти приходится на ОАЭ (25.2%), Саудовскую Аравию (25.2%), Иран (12%), угля - на Австралию (52%), Канаду (16%), Китай (9%), сжиженного газа - на Индонезию (32.4%), Малайзию (20%), Австралию (13%). За счет активного использования заменяющих нефть энергоносителей (АЭС и ТЭС, работающие на газе) в 2010 году конечное потребление энергии в пересчете на сырую нефть должно остаться примерно на том же уровне, что и в 1999 году (табл. 2.29). При этом поставки нефти должны сократиться на 12%, доля угля и природного газа возрасти на 11%, а новых энергоносителей - на 186%.

Основные направления действия Японии на энергетическом рынке можно свести к следующим пунктам: а) диверсификация регионов-поставщиков нефти и газа, б) проведение политики экономии энергии, в) активное использование заменяющих нефть энергоносителей; г) освоение зарубежных месторождений японскими компаниями. В то же время Япония настойчиво ищет нефть и газ на прибрежном и континентальном шельфе, а также в акваториях Мирового океана. Созданы там и значительные резервы - около 75 млн тонн нефти.

Фактический нетто-импорт стран АТР (Япония, Южная Корея, Китай, Тайвань, Индия, Таиланд, Филиппины, Пакистан, Австралия, Бруней, Малайзия, Сингапур, Новая Зеландия) составляет 550 млн тонн в год. Но, судя по многочисленным прогнозам, энергетический спрос здесь будет расти такими стремительными темпами, что превратит этот регион в "черную дыру", втягивающую в себя невероятные количества энергоносителей со всех концов света - к 2015 году прирост первичного спроса на нефть в АТР составит порядка 750-800 млн тонн в год. Стало быть, к 2010-2015 годам почти половина мировых потребностей в новых поставках нефти придется на Азиатско-Тихоокеанский Регион и Китай.


Таблица 2.30. Перспективы мирового производства нефти, млн тонн в год [МЭП, №7, 2002]

Реально ли это, и если даже реально, то допустят ли это США? Во-первых, это физически не реально, во-вторых, это не допустят США. В США уже раздаются голоса, что растущая экономическая мощь Китая представляет угрозу национальным интересам Америки и, что "Китай надо остановить, пока не поздно", и на всякий случай уже создается кольцо американских военных баз вокруг Китая. И истерия вокруг атипичной пневмонии (SARS), наверное, была разыграна с той же целью.

Теперь главный вопрос: где взять нефть? По прогнозам ОПЕК, мировые потребности нефти на ближайшие десятилетия будут удовлетворяться в основном увеличением поставок странами ОПЕК (табл. 2.30).



2.4. Альтернативные источники энергии

Уже отмечалось, что разведанных запасов нефти хватит человечеству примерно на 50 лет. Однако, как образно выразился шейх Ахмед Ямани, бывший министр нефти Саудовской Аравии и бывший председатель ОПЕК, "Каменный век закончился не потому, что не было камней, и нефтяной век закончится не потому, что не будет нефти". Но ему парирует министр нефти и минеральных ресурсов ОАЭ Обейд бен Сейф ан-Насери: "Существенные успехи промышленных стран в разработке альтернативных источников энергии (что потребовало значительных инвестиций), налоговая политика Запада в отношении нефтепродуктов не повлияли на зависимость экономики от нефти и газа, которые останутся в XXI столетии базисным сырьем. Более того, их глобальное потребление увеличится, спрос на них будет возрастать".

...Когда речь заходит об альтернативных источниках энергии, мне вспоминаются далекие шестидесятые годы. То ли в 1962, то ли 1963 году лауреат нобелевской премии, академик Н.Н.Семенов, затрагивая проблемы энергетики на встрече со студентами Московского химико-технологического института, назвал три вида источников энергии, с которыми человечество должно было вступить в XXI век: солнце, термоядерный синтез и магма земли. Вера в эти идеи была велика и, чтобы приблизить эру энергетического изобилия, а значит и процветания всего человечества, я, студент второго курса написал рассказ, как почти даром получить электроэнергию, "вырабатываемую" магмой земли. Идея состояла в том, чтобы построить буровую платформу, оснащенную ядерным реактором (двигателем), в который первоначально загружалось небольшое количество ядерного топлива, а затем по мере прохождения штольни моя платформа извлекала уран и торий из пород, обогащала их и использовала для дальнейшего бурения. А там уже оставались такие мелочи, как подключить к магме токосъемники и что делать с лишней энергией на Земле.

...Наступил XXI век. Солнце, термояд, магма не дали человечеству энергии в том объеме, на который рассчитывали ученые. И в начале XXI века, как и в середине XX века, реальность такова, что именно нефть остается основным видом энергии, и в обозримом будущем, по-видимому, будет играть решающую роль в топливно-энергетическом балансе большинства стран, определяя не только их экономическое развитие, но и геополитическую ситуацию во всем мире. Бесспорно и другое - неотвратимо наступает период перехода от нефти как главного, наиболее удобного и хорошо освоенного источника энергии к другим, технологически более сложным и более опасным источникам энергии.

Мир готовится вступить в пост-нефтяную эру. И это - вызов науке третьего тысячелетия с его энергетическими и экологическими угрозами.

Мы здесь не ставили задачу дать всестороннюю оценку возможных альтернатив нефти и газу. Мы лишь обозначили тему, чтобы убедить читателя в том, что энергетического апокалипсиса на Земле не будет, покуда она вертится (хотя в скобках заметим, что, возможно, наилучший период человеческой цивилизации основала именно нефть и, что, возможно, этот период кончается). Временный энергетический голод на какой-то переходный период времени, возможно, будет. Говоря же об альтернативных источниках энергии, как о возможностях человека, надо иметь в виду, во-первых, что очень часто ученые преувеличивают и переоценивают возможности научной идеи, а иной раз даже незаметно делаются ее рабами и, во-вторых, что живущий сегодня человек не может обладать будущим знанием и предвидеть практическую эффективность будущих научных идей. Каждая научная идея может оказать решающее влияние на энергетическую систему, но как бы она ни была прекрасна, реализуется лишь тогда, когда "созревают внешние условия". Как сказал много лет назад академик Л.А.Арцимович, "термояд заработает тогда, когда он нужен будет людям". Конечно, надо помнить и о том, что каждая медаль имеет две стороны.



2.4.1. НЕОРГАНИЧЕСКАЯ НЕФТЬ

Приведенные выше оценки мировых запасов нефти характеризуют нефтяной потенциал осадочных бассейнов и основываются на господствовавшей до недавнего времени осадочно-миграционной теории происхождения нефти. Однако в 1980-х годах широкое распространение получили теории неорганического происхождения нефти и газа. Среди них наиболее популярной является образование углеводородов по реакции Фишера-Тропша: nCO + (2n+1)H2 ? CnH2n+2 + nH2O. Сторонниками этой теории разработана концепция глубинного и сверхглубинного поиска новых ресурсов в кристаллической земной коре и подкорковой области вообще, и в кристаллическом фундаменте осадочных бассейнов в частности. По мнению ряда ученых, количество углеводородов в глубинах земли в 5-6 раз больше, чем начальных потенциальных ресурсов (НПР) всего осадочного чехла.

В этой же связи следует сказать, что упомянутый выше В.Белоненко утверждает, что с помощью его технологии вибросейсмического воздействия можно будет уже не в столь далеком будущем синтезировать в пластах осадочного чехла углеводороды по механизму неорганических реакций - гипотетически нефть из разряда невозобновляемых источников энергии переходит в разряд возобновляемых источников.



2.4.2. СИНТЕТИЧЕСКАЯ И НЕТРАДИЦИОННАЯ НЕФТЬ

Высококачественное моторное топливо получали из сланцев и бурых углей по технологии гидрогенизации и процесса Фишера-Тропша еще в 1920-х годах в Германии и США. Открытие в 1930-х годах крупных нефтяных месторождений в США вызвало падение цен на натуральную нефть, что сделало производство синтетической нефти нерентабельным. В Германии же, лишенной собственных нефтяных ресурсов, доля синтетического топлива в общем объеме в 1941-1944 годах доходила до 50-60%. В настоящее время США, Великобритания, Япония, Германия и другие развитые страны интенсивно занимаются сжижением угля. Однако промышленное производство синтетического жидкого топлива из угля налажено только в ЮАР и Канаде. В ЮАР действуют 4 завода производительностью 5-6 млн тонн в год, и предусмотрено доведение годовой мощности до 27 млн тонн. Тем не менее, синтетическая нефть вряд ли позволит кардинально решить проблему нехватки естественной нефти.

Некоторые развитые страны приступили также к добыче и переработке битумоносных пород (битуминозных песков), залегающих вблизи земной поверхности, в целях получения из них так называемой "нетрадиционной" (non-conventional) нефти. К этой же категории относят и тяжелую нефть. Мировые запасы нетрадиционной нефти в битумоносных породах оцениваются в 330 млрд тонн, а в горючих сланцах - 500-1000 млрд тонн. Поэтому многие эксперты полагают, что будущий дефицит традиционной нефти будет пропорционально восполнен нетрадиционной нефтью, но, изменив при этом мировую геополитику, - основными производителями нетрадиционной нефти станут Канада, США, Венесуэла, Гренландия. Вопрос только в стоимости барреля натуральной и нетрадиционной нефтей. Возможно, и природоохранные вопросы станут лимитирующими.



2.4.3. УГОЛЬ

Главным отличием элементного состава угля от нефти является значительное (в 2-3 раза) меньшее содержание в нем наиболее калорийного элемента - водорода.

До 1950-х годов угольная отрасль сохраняла 1-е место в топливно-энергетическом балансе мира (рис. 2.1). В 1950/60-е годы, когда нефть по количеству энергии на один доллар стала дешевле угля, произошло активное вытеснение угля нефтью из многих секторов потребления. Однако после резкого скачка цен на нефть в 1973 году угольная промышленность приобрела второе дыхание и в настоящее время переживает подъем. Главным фактором ее развития являются громадные запасы (в целом доля твердого топлива в ресурсах минерального топлива мира превышает 70%) и обеспеченность добычи на сотни лет, по крайней мере, на 500 лет. Но уголь без нефти не прокормит 6-ти миллиардное население Земли.

Важным для Запада преимуществом угля является и то, что более 96% его запасов сосредоточено в 10 неопековских странах - в России, США, Китае, Австралии, Канаде, Германии, ЮАР, Великобритании, Польше и Индии. Это позволяет Западу успешно проводить политику диверсификации энергоснабжения. Но, с другой стороны, локализация угольных ресурсов в ограниченном числе стран сделает их со временем монополистами.

В результате четкой специализации угля (использование в качестве топлива на электростанциях и сырья в коксохимической промышленности) за последние 20 лет его потребление заметно выросло (рис. 2.1). Широкому использованию угля в теплоэнергетике способствовали также низкие цены - цена угля на мировом рынке примерно в 2.5 раза ниже цены эквивалентного по теплосодержанию количества нефти и в 1.3 раза ниже цены газа. Особенно велика роль угля в экономике США (добывает 1100 млн тонн), стран ОЭСР, Китая (добывает 1500 млн тонн), Индии. Так, в США более 56% электроэнергии вырабатывается на угольных электростанциях, в странах ЕС - до 60%.

В СССР "угольная доля" электроэнергии достигала 60%. Однако, затеянная МВФ реструктуризация угольной промышленности, включая закрытие нерентабельных шахт (примерно 100 из 250 шахт России), сыграла с Россией злую шутку - добыча угля с 1990 по 1999 год упала от 395 до 170 млн тонн. В общем производстве первичных энергоресурсов в 1996 году доля газа составляла 50% (в европейской части - выше 80%), нефти - 31%, угля - 13%, электроэнергии, выработанной на атомных и гидроэлектростанциях - 6%. Переориентирование на масштабное использование газа обусловливает заметный рост энергоемкости ВВП России. Более того, в России уголь, которым она обеспечена на 600-700 лет, дороже природного газа, и он стал предметом импорта из Казахстана - в пересчете на условное топливо газ в России стоит в 1,5-2.0 раза дешевле угля и в 6-8 раз дешевле мазута. Это - очередной российский парадокс. Парадокс, правда, старый. В конце XIX века, когда нефть в мире использовалась исключительно как осветительный материал (керосин), в России она в основном (около 70%) использовалась как топливо, и еще тогда нефть была дешевле угля. Да, есть еще один парадокс. РАО ЕЭС бойкотирует переоборудование станций "под уголь", поскольку ему это обходится "слишком дорого"; у А.Чубайса своя стратегия, у правительства РФ - своя. Ясно, чтобы уголь стал базовым топливом в энергетике нужно пересмотреть ценовую политику на энергоносители, а чтобы пересмотреть ценовую политику на энергоносители, государство должно управлять недропользованием.

Однако каменный уголь - экологически самый опасный источник энергии среди углеводородов, особенно в России, где КПД сжигания угля в 2 раза ниже, чем в Европе. В частности, по оценкам Научного комитета ООН по действию атомной радиации, ожидаемая коллективная эффективная доза облучения населения, связанная с использованием угля во всем мире, составляет 100 тыс.чел.-Зв/год, что в 20 раз больше ожидаемой коллективной дозы, связанной с чернобыльской аварией. Энергетические установки, работающие на угле, значительно сложнее и дороже, чем на нефти и природном газе. На месте добычи его надо освобождать от породы, а транспортировка на большие расстояния возможна только по железной дороге, причем встречные перевозки в вагонах, предназначенных под уголь, маловероятны. В принципе измельченный уголь можно транспортировать по пульпопроводам даже легче, чем нефть, но угольные месторождения редко сочетаются с большим количеством воды. Кроме того, рекультивация карьеров и отвалов требуют огромные финансовые вложения.

Возможности дальнейшего расширения использования угля специалисты связывают с разработкой экологически приемлемых технологий его сжигания. На Западе уже используются так называемые технологии "чистого сжигания угля". Сомнительно также, что каменный уголь будет непосредственно использоваться в автомобильном, а тем более в авиационном транспорте; его предназначение в высвобождении нефти для транспорта. Поэтому по мере истощения запасов нефти и газа сжигать уголь будут больше - к середине XXI века интенсивность его использования возрастет, возможно, в 20-30 раз.



2.4.4. ГАЗОГИДРАТЫ

В настоящее время известны около 20 крупных районов накопления газогидратов (клатратов) - твердых льдоподобных соединений углеводородных газов (в основном метана) и воды; 1 м3 газогидрата содержит до 164 м3 метана и 0.8 м3 воды. Оценки мировых запасов количества метана в газовых гидратах колеблются в пределах от 1015 до 1018 м3, что даже при нижнем уровне на порядок превышает геологических ресурсов природного газа на Земле (? 2*1014 м3).

Техника и технология освоения газогидратных залежей пока не разработаны, но в перспективном плане они представляют собой уникальный и грандиозный резерв углеводородов планетарного масштаба, способный покрыть энергетические потребности человечества на обозримый промежуток времени истории.



2.4.5. ЯДЕРНАЯ ЭНЕРГИЯ

Запасы урана и тория (природного ядерного топлива) в литосфере, как и органического топлива (уголь, нефть, газ) конечны. Но энергия в том количестве урана и тория, которое можно извлечь с помощью современной техники и технологии, столь велика, что ее использование снимает в принципе вопрос об энергетическом голоде человечества. Или. При сжигании 250 млрд тонн нефти выделяются 9.5 *1021 Дж тепла, и при сжигании 244000 млрд м3 природного газа выделяются 9.5*1021 Дж тепла. На складах России находится 200-400 тысяч тонн обедненного урана. В реакторах на быстрых нейтронах можно "сжечь" практически весь этот уран, произведя (16-32) *1021 Дж тепла, то есть столько же, сколько может дать нефть и газ из всех месторождений мира. И не безосновательно в 1960-х годах АЭС рассматривались в качестве главной альтернативы истощению нефтяных запасов, и многие ученые весьма оптимистично полагали, что к 2000 году атомные электростанции будут давать 3*104 ГВт или около 25% общей мировой выработки электроэнергии, а в XXI веке ядерная энергия станет "преобладающим компонентом баланса электроэнергии". Может, оно так и было бы, если бы не крупные аварии на АЭС - Тримайл-Айленд в США и Чернобыль в СССР. Эти аварии - яркий пример тому, что многие последствия научно-технических решений не поддаются предвидению, и прогнозы, основанные на чисто технических возможностях, чреваты заблуждениями. Общественное мнение, предавшее "радиоактивность" анафеме, стало решающим фактором в судьбе ядерной энергии.

На 1 января 2003 года в МАГАТЭ зарегистрировано 440 действующих реакторов суммарной мощностью 353298 МВт. Вклад ядерной энергетики в мировое производство электроэнергии составляет около 17%, а в структуре потребления первичных энергоресурсов - всего 6% (табл. 2.31). В европейских странах, на долю АЭС приходится около 30% энергии (табл. 2.31). Лидерами в этой области являются Литва и Франция, где 75-80% всей электроэнергии вырабатывают атомные электростанции. В общем энергетическом балансе Франции атомная электроэнергия составляет 20-25%. Остальные 75-80% приходятся на нефть, газ, уголь, гидроэнергетику. В США доля ядерной энергии в электроэнергетике не превышает 21%, что составляет 6.5% общего потребления энергетических ресурсов.


Таблица 2.31. Выработка электроэнергии АЭС в странах Европы в 1997 году [Крышев И.И., Рязанцев Е.П.]

В России действуют 9 атомных станций, на которых эксплуатируется 29 энергоблоков. В 2000 году ими было произведено 130 млрд кВт*ч из 880 млрд кВт*ч всей произведенной электроэнергии. В электроэнергетике России вклад ТЭС составляет 68%, ГЭС - 18%, АЭС - 14%. 27 ноября 2001 года правительство РФ утвердило федеральную программу "Энергоэффективная экономика". Она предусматривает рост производства электроэнергии предприятиями атомной энергии к 2005 году до 174, к 2010 году до 212, к 2020 году до 340 млрд кВт*ч. Отметим также, что, по официальной статистике, стоимость 1 кВт*ч на выходе с АЭС в среднем по европейской части России почти в 2 раза дешевле, чем на выходе ТЭС3.

Отношение к атомной энергетике в мире не однозначно. Швеция отказалась от атомной энергетики как от слишком опасной технологии, Франция форсированно развивает ее; когда в 1974 году Франция оказалась перед выбором стратегии развития экономики в связи с нефтяными кризисами, французское правительство резонно заключило: "У Франции нет нефти, нет угля, нет газа и нет выбора". В России тоже отношение к АЭС резко изменилось после чернобыльских событий. Так, в оптимальной структуре мировой энергетики, прогнозируемой некоторыми российскими учеными, не нашлось место для ядерной энергии (табл. 2.32).


Таблица 2.32. Структура мировой энергетики, % [В.А.Красилов, 1992]

Бесспорно, по сложности и потенциальной опасности пока ядерная энергетика не сопоставима с электростанциями, сжигающими нефтепродукты и природный газ. И будущее атомной энергии зависит от решения проблем надежности и безопасности самих АЭС и захоронения радиоактивных отходов (при работе АЭС почти 98.5% ядерного топлива идет в отходы), возникающих взамен уменьшения эмиссии диоксида углерода. В настоящее время озабоченность вызывает старение существующих АЭС из-за охрупчивания - к 2010-2020 годам необходимость их закрытия может приобрести массовый характер, что будет сопряжено с перемещением и захоронением огромных масс радиоактивных отходов. Чтобы представить сложность задачи, заметим, что при выводе из эксплуатации 125 энергоблоков в странах ЕЭС общий объем радиоактивных отходов составит 1 миллион 600 тысяч тонн. Почти во всех западных странах заказы на ввод новых блоков АЭС аннулированы, а Германия, Бельгия, Нидерланды и Испания приняли законы о закрытии существующих АЭС. И 11 сентября внесло негатив в развитие атомной энергетики. Отношение развитых стран иметь у себя дома АЭС стало более чем прохладным, а разместить их в третьих странах - резко отрицательным. Дело в том, что технология ядерного топливного цикла, основанного на делении урана-235 и плутония-239, до сих пор остается общей как для производства оружейных материалов, так и для АЭС. Тем самым АЭС создают реальную возможность для производства ядерного оружия - атомная энергетика явилась побочным продуктом разработки ядерного оружия. Так, например, когда Россия заключила (возобновила) с Ираном контракт на достройку АЭС в Бушере, Вашингтон тут же потребовал от Москвы "прекратить помогать Ирану создавать ядерное оружие".

Все это так. Но и потенциальные возможности ядерной энергетики просто огромны и транспортные издержки перемещения ядерного горючего не сопоставимы с издержками транспортировки органического топлива, и количество отходов у АЭС в 250000 раз меньше, чем у ТЭС. Некоторые аналитики полагают, что через пять лет объемы мирового рынка АЭС удвоятся. И призыв В.Путина на саммите тысячелетия (Нью-Йорк, сентябрь 2002 года) "восстановить приоритет ядерной энергетики в решении проблем энергообеспечения человечества" имеет веское основание.

Для повышения безопасности АЭС в последнее время многое делается, и в технической литературе обсуждается немало идей. Например. Резко повысить безопасность АЭС позволит использование ядерного топлива в виде монодисперсных гранул - микрокапсулированный тепловыделяющий элемент (ТВЭЛ) содержит ядерное топливо, окруженное защитными слоями пиролитического углерода и карбида кремния, прозрачными для нейтронов, но удерживающими радиоактивные продукты распада внутри частиц. Описан также безопасный котел взрывного сгорания (КВС). КВС (рис. 2.6) снимает проблему создания высоких температур и давлений, поскольку реакцию инициирует урановый или плутониевый заряд, а топливом служит дейтерий - экологически чистое, дешевое, доступное в неограниченных количествах ядерное вещество, выделяемое из обычной воды. Здесь урана или плутония потребуется в тысячи раз меньше, чем для АЭС аналогичной мощности, а значит, в тысячи раз меньше будет и радиоактивных отходов.


Рис. 2.6. Схема котла взрывного сгорания КВС-10 тепловой мощностью 35-40 ГВт/год. 1 - курган объемом 50 млн м3 грунта; 2 - внешний корпус из 5 млн тонн железобетона; 3 - внутренний корпус из 1 млн тонн стали; 4 - уран-233; 5 - торий (2 тонны в год); 6 - жидкий натрий; 7 - дейтерий (около 2 тысяч м3 в год); 8 - "осколки" или легкие ядра, образующиеся при делении более тяжелого атомного ядра; 9 - нефтяной эквивалент, 30 млн тонн в год; 10 - атомная электростанция для преобразования плутония [В.Парафонова, 2002]

Много говорят и о так называемой бридерной энергетике, где используют обогащенный уран в реакторах-размножителях (бридерах). Если ныне используемые ядерные реакторы на тепловых нейтронах "сжигают" 0.5-1.0% урана, то использование бридерей увеличивает это число в десятки раз. Уже есть разработки по использованию МОКС-топлива - смешанное оксидное топливо на основе изотопов плутония и урана-238, позволяющее решить проблему накопившихся избытков оружейного плутония из демонтированных ядерных боеголовок. Эпохальной стадией развития ядерной энергетики можно считать также обсуждаемый в научных кругах переход к использованию тория вместо урана - при ядерных реакциях деления тория оружейный плутоний и другие экологически опасные трансурановые элементы не образуются.

Как, однако, представляется, возможности АЭС в обеспечении человечества энергией, наверное, несколько преувеличены. Прямое использование ядерной энергии в промышленности, технике, сельском хозяйстве вызывает большие сомнения. И вряд ли ядерная энергетика решит проблемы энергообеспечения человечества, если даже производство всей электроэнергии возложить на нее. Максимум 30-35% энергообеспечения смогут взять на себя АЭС. К тому же нобелевский лауреат академик Ж.Алферов заявляет, что "для атомной энергетики остается не так много времени, лет сто, не больше. Будущее за использованием энергии Солнца". Другой академик, Е.Велихов, в качестве источника энергии будущего рассматривает не ядерную реакцию разложения тяжелых ядер, а реакцию синтеза ядер гелия из ядер водорода - термоядерную энергию.



2.4.6. ВОЗОБНОВЛЯЕМЫЕ ИСТОЧНИКИ

Все рассмотренные выше источники энергии, как нефть и газ, являются ископаемыми видами. Хотя их запасы и ограничены, но они могут обеспечить потребности человечества в тепловой и электрической энергии в течение многих сотен лет. Однако фактическое их использование связано с безвозвратными потерями топливно-энергетических ресурсов (до 50%) и угрожает экологической катастрофой. Эти факторы приводят к необходимости развития возобновляемой энергетики, за счет использования возобновляемых (неистощаемых, непрерывно пополняемых извне без участия человека) источников энергии: Солнца, ветра, тепла Земли, биомассы, малых рек, морей и океанов, низкопотенциального тепла, а также новых альтернативных экологически чистых видов топлива.

Теоретические ресурсы возобновляемых источников энергии огромны, но и их технический ресурс, за исключением солнечной энергии, ограничен (табл. 2.33). Возобновляемые источники энергии в настоящее время составляют менее 2% на энергетическом рынке (табл. 2.1, 2.3).


Таблица 2.33. Ресурсы возобновляемых источников энергии, млрд тонн у.т. в год [В.Алексеев, 1990]

Солнечная радиация является потенциально неисчерпаемым и экологически почти безупречным энергетическим ресурсом - астрономы считают, что Солнце будет "гореть" еще несколько миллиард лет. Теоретически предельный коэффициент полезного действия для солнечной энергии составляет 93%, а потому очень заманчиво использовать ее в качестве энергоносителя. При этом не нужно будет ни подвозить топливо, ни его сжигать. Однако солнечная энергия - рассеянный вид энергии, ее интенсивность зависит от земной широты, суточной фазы, погоды, времени года и состояния самого солнца. Эти факторы снижают коэффициент использования установленной мощности (КИУМ) в солнечной энергетике до 15-20%. Для сравнения: КИУМ в атомной энергетике превышает 80%. Использование солнечной радиации требует предварительного решения проблемы энергоаккумуляции (тепловые аккумуляторы для хранения энергии), решение которой позволит также решить и проблему "теплового засорения" окружающей среды. Но красивых физических идей здесь пока нет, во всяком случае, я их не нашел. Реально в настоящее время используются солнечные водонагреватели - пассивные или активные пластинные коллекторы для накопления тепла и обогрева жилых помещений. Но они обычно нуждаются в резервной системе отопления (электрической, газовой или мазутной) для поддержания тепла ночью и зимой. По использованию солнечной энергии на душу населения сегодня на первом месте стоит Кипр, где 90% домов располагают солнечными водонагревателями. В Израиле солнечная энергия обеспечивает 70% горячего водоснабжения жилищ.

Другим направлением использования солнечной энергии является преобразование солнечного света непосредственно в электричество - фотоэлектрическое преобразование. В современных солнечных батареях с кремниевой основой эффективность преобразования солнечной энергии в электричество не превышает 12-14%, и действующие солнечные энергоустановки не являются конкурентоспособными для крупномасштабного производства электроэнергии. Но прогресс технологий солнечной энергии налицо. Годовой объем производства энергии солнечными батареями вырос с 55 МВт в 1991 году до 390 МВт в 2001 году, а в США построены несколько коммерческих солнечно-термальных электростанций общей мощностью 275 МВт, вполне конкурентоспособных с другими источниками энергии. Сейчас стоимость киловатта установленной мощности от АЭС обходится в 1000 долларов, а в солнечных энергетических установках - 4000 долларов. Отсутствие же солнечного света ночью - не столь серьезная проблема, как иногда ее преподносят; около 70% электроэнергии потребляется в светлое время суток. Весьма перспективными считаются и солнечные электростанции, работающие по принципу создания потока ветра (в Австралии строится солнечная башня высотой в один километр, способная обеспечить электричеством 200 тысяч домов), зеркальные гелиоконцентраторы (энергобашни), и солнечные пруды, где в качестве теплоносителя используется рассол. Есть идеи преобразования солнечной энергии в электрическую с помощью космических гелиосистем.

Вклад гидроэнергетики в мировое производство электроэнергии составляет в настоящее время около 19%. Надо отметить, что хотя гидроэнергетические ресурсы являются возобновляемыми, но их технический ресурс не так уж велик (табл. 2.33), а поэтому гидроэнергетика может играть только вспомогательную роль в мировом энергетическом балансе. Западная Европа потенциал своих рек почти исчерпала, а технический гидроэнергетический потенциал рек Российской Федерации, составляющий 1670 млрд кВт*ч в год, выработан на 60-65%.

В XX веке развитие гидроэнергетики пошло по пути сооружения гигантских гидравлических станций. Принято считать, что ГЭС относятся к экологически чистым видам производства энергии. Однако затопление огромных площадей, местное увеличение влажности воздуха, нарушение экологического баланса системы "река-море" (снижение количества биогенов, достигающих устья реки, ухудшение самоочищающей способности воды), противоречия с рыбохозяйственной деятельностью заставляют считаться при их строительстве. Их техногенная опасность также очевидна. Что будет, если разрушится, скажем, в результате диверсии, часть плотины на одной из гигантских ГЭС? Полагают, что XXI век будет отличаться строительством гидростанций на малых реках, создавая каскад мелких водоемов, положительно влияющих на окружающую среду. В ближайшие десятилетия в Китае, например, планируется строительство более 40000 малых ГЭС с ежегодным вводом до 1000 МВт.

Что касается других "безуглеродных" (или "безэмиссионных") источников энергии (ветра, морских приливов и отливов, морских и океанических волн, продукции биосферы), то, несмотря на широкую поддержку общественности как экологически чистых источников, вряд ли они в обозримой перспективе составят коммерческую конкуренцию углеводородным источникам. Конечно, успехи здесь есть. В Дании альтернативой ядерной энергии стала ветряная энергия. На 1 января 2000 года там насчитывалось более 6000 ветряков с общей мощностью 1.8 тысяч МВт. Мировым лидером в производстве "ветрового" электричества является Германия - 4.4 тысяч МВт. Министерство энергетики США в ноябре 2002 года объявило о намерении довести производство "ветряной" энергии до 10 тысяч МВт к 2010 году, то есть до 5% от общего объема. По прогнозам Германского института энергии ветра, к 2030 году ветряные двигатели в этой стране дадут около 30% электроэнергии. Очень серьезное внимание уделяется развитию этой отрасли в Испании, Индии, Китае. Там считают, что самым выгодным видом добычи электроэнергии является ветроэнергетика. Теоретические ресурсы приземного ветра на территории России в 100 раз превосходят суммарную вырабатываемую электрическую мощность и в 10 раз тепло всех видов сжигаемого природного топлива. В целом же генерация энергии в мире, добываемой ветряными двигателями, с 1992 по 2002 год поднялась в 10 раз - с 2200 до 24800 МВт. Надо, однако, заметить, что экологические последствия воздействия низкочастотных шумов ветряков далеко еще не оценены.

Весьма проблематичны и надежды, возлагаемые на геотермальную энергию, хотя уже 80 стран в той или иной степени используют ее на уровне теплиц, бассейнов и в лечебных целях - искусственное высвобождение геотермальной энергии в больших масштабах способно серьезно нарушить (из-за химического загрязнения) состояние окружающей среды. Считается, что в недрах только США до глубины 9600 м сосредоточено порядка 33.8*1018 МДж геотермальной энергии, доля которой, равная 2.43*1015 МДж, может быть "снята" при современной технической возможности. Эта доля эквивалентна теплотворной способности 55 млрд тонн нефти.

Сегодня вклад геотермальной энергии в мировое производство электроэнергии не превышает 0.4%. Установленная мощность ГеоЭС возросла с 678 МВт в 1970 году до 8000 МВт в 2000 году. В США и Японии действуют геотермальные электростанции, использующие сухой пар (с температурой до 300 0С), в Новой Зеландии - использующие влажный пар (смесь воды и пара), столица Исландии Рейкьявик обогревается почти исключительно горячей водой из геотермальных источников, находящихся под городом. Перспективными считаются и бинарные ГеоЭС, использующие для выработки электричества не пар, а воду с температурой выше 85?С. В 2002 году на Камчатке закончилось строительство Мутновской геотермальной электростанции.



2.4.7. БИОТОПЛИВО, МЕТАНОЛ

Достаточно серьезные надежды снять многие проблемы современной энергетики возлагаются на биологическое топливо. Использование энергии биомассы осуществляется как путем прямого сжигания твердых бытовых отходов (ТБО), древесины и торфа, так и путем производства этилового спирта и биогаза.

Человечество много тысяч лет использует спиртовое брожение в производстве алкогольных напитков. Первой страной, начавшей крупномасштабное производство из сахарного тросника спирта как автомобильного топлива, была Бразилия. В настоящее время большое количество транспорта там работает на смеси этилового спирта с бензином - бензоспирте. В США когда-то получали бензоспирт на основе кукурузы.

В применении этилового спирта в качестве моторного топлива есть достаточно веские ограничения - использование в качестве исходного сырья пищевых продуктов, загрязнение окружающей среды, обусловленное использованием для перегонки дешевого топлива, удобрений для выращивания, а также расширение масштабов эрозии почв. Однако в последнее время разработаны биокатализаторы (генетически произведенные ферменты, дрожжи, бактерии), позволяющие использовать в качестве сырья большую часть растительного сырья - клетчатую массу.

Более перспективен метанол (метиловый спирт), получаемый из природного газа (метана) или газификацией угля. Со временем метанол можно будет получать из водорода (3H2+CO2?CH3OH+H2O). Есть веские основания предполагать, что более экологически чистый метанол (или получаемый на его основе диметиловый эфир) в ближайшее время, если не вытеснит, то потеснит бензин из двигателя внутреннего сгорания.

Достаточно широкое применение может найти также биодизтопливо - смесь растительного масла с соляркой. Разработанная в России установка "ВИЭСХ" (в институте электрификации сельского хозяйства) дает семь тонн биодизтоплива с гектара, где выращена любая биомасса. Академик Д.Стребков утверждает, что каждый владелец лесопилки может производить биотопливо из опилок и прочей ерунды.

В странах ЕС биотопливо занимает 0.3% от общего объема потребления дизельного топлива и бензина. В некоторых странах до 15% метилового спирта добавляют к бензину. По расчетам экспертов ЕС на Европейском континенте под выращивание биотоплива может быть выделено 5.6 млн га или 10% пахотных земель. Это позволит к 2020 году на 8% обеспечить биотопливом потребности в горючем автотранспорт и сельхозтехнику.



2.4.8. ВОДОРОД-ПРОТИЙ

Этому виду "вечного" топлива, которое уже "использовал" Жюль Верн в своих романах и, которое в 10 раз калорийнее бензина, пророчат колоссальные успехи, способные в корне изменить нынешнюю энергетическую систему - ученые утверждают: человечество находится на пороге новой экономики, энергетически базирующейся на использовании водорода.

Сам водород (Н2) не является энергоисточником, так как в свободном состоянии на Земле он встречается крайне редко. Примерно половина водорода, производимого в мире сегодня, извлекается из природного газа в ходе его переработки. Метод имеет два недостатка. Во-первых, в качестве побочного продукта выделяется углекислый газ, что делает его экологически грязным и, во-вторых, само производство связано с исчерпаемым видом топлива, что делает и водород исчерпаемым. Наиболее перспективным способом получения чистого водорода считается разложение воды в электролизерах с помощью дешевой электроэнергии, вырабатываемой на АЭС или с использованием возобновляемых источников (ветер, биомасса, Солнце). Сочетанием же получения водорода из воды и углерода из каменных углей можно наработать любые жидкие и газообразные синтетические топлива, удобные в эксплуатации, нетоксичные и максимально безопасные.

Жидкий водород уже используется в качестве высококалорийного горючего в ракетной технике, делаются попытки использовать его как топливо для самолетов и автомашин. Американские компании General Motors и Ford в 2002 году в Париже и Нью-Йорке продемонстрировали автомобили на водородной тяге. Примечательно, что отработанные газы были чище городского воздуха, который засасывался в карбюратор - горение водорода дает чистую воду (2Н2 + О2 = 2Н2О). И американцы, и французы утверждают, что уже имеют коммерчески приемлемые водородные топливные элементы. Французский концерн Рено заявил о серийном производстве водородных двигателей к 2010 году.

Одним из факторов, ограничивающих применение водорода как энергоносителя, является отсутствие конструкционных материалов, способных работать в водороде-газе при температуре горения и в водороде-жидкости при криогенных температурах. Другой сдерживающий фактор - высокий уровень взрыво- и пожароопасность водородного топлива. Но эти проблемы технически решаемы. Например, предлагается "упаковать" водород в легкоокисляющиеся пластиковые капсулы, что делает водородное топливо абсолютно безопасным, экологически безвредным, удобным для транспортировки и хранения, а также возможным использовать в двигателях внутреннего сгорания.

Некоторые пророчества компании Shell по использованию "топлива в упаковке" сегодня кажутся фантастическими. Так, утверждается, что жидкое топливо из нефти, газа или биомассы будет превращаться в водород прямо в двигателе, что позволит производить водородные двигатели, имеющие "впечатляющие возможности по сравнению с традиционными". Автомобили же не будут простаивать 95% времени - находясь в гараже, автомобиль будет выполнять функцию миниэлектростанции с генерирующей мощностью до 20 кВт.

Аналитики утверждают, что на первом этапе "водородной эры" в энергетике будут преобладать стационарные топливные элементы, а после 2030 года внимание будет сосредоточено на масштабных ядерных и возобновляемых технологиях производства водорода с помощью электролиза. Водород будет транспортироваться по газопроводам, пока не возникнут водородные трубопроводы. Если это так, то потребность в нефти упадет уже во второй четверти нынешнего столетия.

Однако здесь уместно напомнить судьбу сверстника бензинового автомобиля - электромобиля и более позднего собрата - солнечного автомобиля. Все столетие говорили о скором вытеснении автомобилей с бензиновыми двигателями электромобилями и солнцемобилями, которые не загрязняют окружающую среду. В мире сейчас эксплуатируется сотни тысяч электромобилей, и парк их непрерывно растет, но сегодня вряд ли кто скажет, когда они вытеснят и вытеснят ли вообще бензиновые автомобили. Дело здесь не только в том, что электромобили в некоторых технических частностях уступают бензиновым двигателям. Переход к массовому производству и использованию электромобилей не только требует резкого увеличения резервных мощностей электростанций, но и автоматически наносит ущерб нефтяной отрасли промышленности и самой машиностроительной промышленности, которой требуются значительные инвестиции для реорганизации. Дешевый бензин сегодня выступает мощным сдерживающим фактором развития альтернативных видов энергии.

Анализ развития возобновляемой энергии позволяет сделать два вывода.

1). Все эти проекты, несмотря на свою привлекательность и поддержку широкой общественностью, дело, к сожалению, не завтрашнего дня. И надежды, возлагаемые на НиВИЭ в научных кругах, по-видимому, несколько преувеличены. По прогнозам Мирового энергетического совета, даже при значительной финансовой поддержке все возобновляемые источники смогут обеспечить к 2020 году не более 3-6% энергоснабжения. Более оптимистичны аналитики нефтяной компании Shell - по их прогнозам к 2020 году ВИЭ будут давать 20% электричества в развитых странах и 10% мировой первичной энергии. По данным министерства энергетики США, к 2020 году объем производства электроэнергии в США на базе ВИЭ возрастет до 22%, в странах ЕС - до 12%. Бразилия планирует к 2010 году увеличить долю возобновляемых источников энергии до 10%.

2) НиВИЭ стали разделительной линией между богатыми и бедными странами мира. Сегодня богатые страны, делая главную ставку на максимальную эксплуатацию углеводородных источников, добываются контроля над основными нефтеносными регионами, одновременно дрейфуя в сторону альтернативной энергии. Бедные страны, лишенные доступа к высоким технологиям, продолжают растить свой долг богатым странам, который в 2002 году уже составил 2.5 трлн долларов. Реальный шанс выйти из порочного круга нищеты имеют только страны богатые минеральными ресурсами и то, если они пойдут на обмен своих невозобновляемых источников на западные возобновляемые "ветряки".

Что касается основных факторов, стимулирующих развитие ВИЭ, то можно выделить: обеспечение энергетической безопасности; обеспечение экологической безопасности; завоевание мировых рынков ВИЭ в развивающихся странах; сохранение запасов углеводородного сырья для потомков; неэнергетическое использование углеводородного сырья. Но все эти факторы сегодня находятся под экономическим прессом - пока есть дешевое минеральное сырье, вряд ли какой-то из них станет стимулятором.



2.5. Энергосбережение, энергоэффективность

Очень-очень ощутимые результаты в энергообеспечении человечества могут дать энергосберегающие технологии. Большинство развитых стран перешло на модель функционирования экономики, характеризующуюся более эффективным энергопотреблением при умеренном наращивании абсолютных и удельных (на душу населения) показателей использования энергии и энергоносителей. Если сохранится тенденция снижения энергоемкости и нефтеемкости ВВП США, имевшая место в 1970-2000 годах (см. рис. 1.3), то к 2030 году можно ожидать их снижение на 20-25% относительно 2000 года. Потенциал снижения энергоемкости у развивающихся стран в несколько раз больше. По оценкам ЕБРР, рынок проектов по повышению эффективности использования энергии в СНГ и Восточной Европе равен 40 млрд долларов, причем период окупаемости составляет менее трех лет.

Поскольку основным потребителем нефти сегодня является транспорт, то и основное внимание уделяется повышению его экономичности. На самом деле в развитых странах транспортный сектор потребляет почти 50% нефтепродуктов. Доля потребляемой в транспортном секторе США нефти возросла с 52% в 1970 году до 66% к 2001 году и, по оценкам Министерства энергетики, может увеличиться к 2010 году до 70%. По прогнозам МЭА, если не произойдет революционных изменений в автомобильных технологиях, то из ожидаемого до 2020 года прироста мирового потребления нефти в размере 2075 млн тонн в год 59% (1225 млн тонн) придется на транспорт.

Успехи в этой области есть. Уже существуют автомобили (гиперавтомобили) с расходом топлива до 2 литров на 100 км. Интенсивно разрабатываются и так называемые гибридные электрические транспортные средства (HEVs), которые объединяют двигатель внутреннего сгорания с батареей и электрическим двигателем. Практические выгоды HEVs включают экономию топлива и уменьшение выбросов вредных веществ по сравнению с обычными транспортными средствами. Японские фирмы Toyota и Honda уже продают в США HEVs, потребляющие 2.9 литра на 100 км, а Ford и Chrysler планируют в ближайшее время поставлять на рынок внедорожник и пикап с гибридными двигателями. Главный же упор в США делается на разработку водородных двигателей. Как считают специалисты, помимо экологической чистоты, они позволят США полностью избавиться от зависимости поставок нефти из-за рубежа.

Разработанный Европейской экономической комиссией ООН проект "Голубой коридор" предусматривает перевод к 2010 году на газовое топливо 10% автотранспортных средств международного сообщения. Газпром тоже лоббирует перевод автотранспорта на газовое топливо. Реализация проекта Газпрома приведет к тому, что в 2020 году объем замещения нефтяных видов моторного топлива в России составит 2.1-2.3 млн тонн в год, а выбросы вредных веществ с отработавшими газами снизятся на 1.0-1.2 млн тонн. Разумеется и затраты на газификацию автотранспорта требуются немалые.

Настоящий переворот в большой энергетике сулят и высокотемпературные сверхпроводники (ВТСП). Сейчас при транспортировке электроэнергии по медным проводникам на 1000 км теряется 10% энергии. Сверхпроводящие линии электропередачи позволят избежать этих потерь. США, например, к 2010 году планируют создать производственные мощности для производства 20 тысяч км сверхпроводящего провода в год.

Чтобы читатель имел общее представление о возможностях ресурсосберегающих технологий, приведем два-три примера из Нового доклада Римскому клубу по использованию энергетических ресурсов.

В Докладе описаны экспериментальные дома, в которых 99% тепла, требующегося для комфортного проживания, получают из солнечной энергии с помощью так называемых суперокон.

Запад лет десять назад начал переходить на использование миниатюрных люминесцентных ламп, КПД и срок службы которых выше соответственно в 5 и 10 раз по сравнению с обычными лампами накаливания. Замена одной 75-ваттной лампы накаливания эквивалентной ей по силе света 18-ваттной люминесцентной лампой позволяет сэкономить 200 литров нефти (или эквивалентного количества другого топлива) и уменьшить выбросы в атмосферу на 1000 кг углекислого газа, на 4 кг серы и на 1 кг оксидов азота. Сейчас для искусственного освещения во всем мире используется порядка 15 млрд ламп накаливания. Их замена на люминесцентные лампы позволит сэкономить до 3 млрд тонн топлива.

В 1972 году типичный американский холодильник потреблял 3.36 квт*час электроэнергии на 1 литр внутреннего объема. Сейчас в США на холодильники и морозильники приходится шестая часть всей электроэнергии, потребляемой в жилом секторе. У суперхолодильника "Сан Фрост" этот показатель составляет всего 0.19, то есть расход электроэнергии снижен в 18 раз.

Эти и другие примеры, приведенные в Докладе, поражают воображение. Но здесь не все так просто, как кажется с первого взгляда - требуются новые технологии, новые материалы, реорганизация промышленности. Так, массовый выпуск небензиновых двигателей не выгоден сегодня транснациональным нефтяным компаниям, а распространение высокоэффективных бензиновых двигателей приведет к подрыву нефтяного рынка.

И в СССР была разработана программа, предусматривающая рост энергосбережения к 2000 году в 1.4-1.5 раза. Но наше "энергосбережение" не в меньшей степени поражает воображение, чем их энергосбережение. Лет 15 назад Запад начал использовать так называемую технологию парогазового цикла, которая позволяет сократить объемы потребления газа в полтора и более раза. В России только одна парогазовая станция производит электричество, остальные сидят на старой технологии. Сегодня РАО ЕЭС употребляет в год 135-145 млрд м3 газа, если перейти на парогазовый цикл, этот объем сократится до 90-110 млрд м3. Сегодня потери тепла на российских тепловых магистралях достигают 50%. Россия на единицу ВВП потребляет электроэнергии в 6-7 раз больше, чем развитые европейские страны и в 12-16 раз больше, чем Америка и Япония. Если Россия не осознает, что главная проблема современности заключается в максимальном снижении затрат на единицу внутреннего валового продукта, то ничего путного из наших бесконечных экономических реформ не получится.



2.6. Энергоноситель и экология

Когда-то развитие (эволюция) человека (Homo eidos) контролировалась изменениями окружающей природной среды, но со времен неолита (8-3 тысячелетие до н.э.) с появлением земледелия и скотоводства, оседлости и поселений, изделий из керамики и дерева, прядения и ткачества развитие (эволюция) окружающей природной среды во все возрастающей мере стало зависеть от человека (Homo sapiens). И удивительным образом антропоцентрический взгляд на мир, не учитывающий возможностей биосферы и ее экосистем, стал миропониманием и христианства с его идеологией "все создано для человека", и католического капитализма, создавшего "общество потребителя", и атеистического социализма-коммунизма с его убеждением "все для человека, все во имя человека, все для блага человека".

...XIX век вошел в историю как век угля - он обеспечил промышленную революцию XVIII-XIX веков, спас европейские леса от уничтожения, но принес каменноугольный смог. Экологи прокляли каменный уголь и стали петь дифирамбы нефти. XX век вошел в историю как век нефти - она обеспечила промышленную революцию XX века, спасла мир от каменноугольного смога, но принесла бензиновый смог. Экологи возненавидели нефть и стали петь дифирамбы возобновляемым источникам энергии и природному газу. Станет ли XXI век веком экологически чистой энергии?

До недавнего времени общая для всех стран политика в области энергетики определялась преимущественно экономическими соображениями - предпочтительное развитие получали те направления энергетики, которые обеспечивали быстрый прямой экономический эффект. Вопросы, связанные с загрязнением окружающей среды, рассматривались лишь как сопутствующие и не играли сколько-нибудь существенной роли в принятии решении. Тогда господствовала идея всемогущей преобразующей роли научно-технической революции, движимой рыночными силами, и обещавшей создание "мирового общества изобилия". Ситуация изменилась во второй половине двадцатого столетия, в конце 1960-х годов, когда обнаружили, что в результате сжигания огромных масс угля и нефти воздействие выбросов вредных веществ на состояние воздуха, почвы, водных, лесных, биологических ресурсов достигло уровня, при котором природа стала утрачивать способность к самоочищению и к самовосстановлению. Стало очевидным, что потребление ресурсов ограничивается не только (возможно, и не столько) их дефицитом, но и способностью Земли поглотить (обезвредить) загрязняющие вещества и отходы.

Ошеломляющее впечатление на мировую общественность произвела книга "Пределы роста" (Meadous D.H. et all. The Limits to Growth. Universe Book. N.Y., 1972), опубликованная в 1972 году. В той книге утверждалось, что если развитие основных глобальных тенденций (демографический рост, индустриализация, потребление энергии, истощение природных ресурсов) не будет остановлено, то современная цивилизация окажется на пороге гибели и "в течение следующих ста лет на планете будут исчерпаны возможности для роста". Хотя многие предсказания были явно преувеличены, но экология в его социальном значении стала с тех пор доминантой мировоззрения - качество жизни вступило в противоборство с образом жизни. Научно-техническая революция приобрела новые измерения - стало ясно, что экономический рост, обусловленный научно-техническим прогрессом, отнюдь не ведет к всеобщему благоденствию. Задача экологического предвидения стала более важной, чем задача предвидения научно-технических достижений. Начался процесс "спасения природы" от безудержного научно-технического прогресса. И экология вывела уголь и нефть на уровень "социальных товаров" - из символа жизненной силы цивилизации они постепенно превратилась в символ разрушителей цивилизации.

К спасению природы подключились научные, общественные, правительственные, религиозные организации. В результате получили развитие экологические исследования, ускорилось формирование природоохранного права, повсеместно были созданы отрасли по защите окружающей среды. Появилось множество программ выхода из глобальных проблем, регулярно проводятся международные форумы по выбору направлений мирового развития, включилась в подготовку "проектов XXI века" Организация Объединенных Наций... Но глобальная экологическая опасность не только не ослабевает, а, наоборот, возрастает и расширяется. К биосферным проблемам добавились социальные - глобальный терроризм, локальные войны, войны за ресурсы, массовая миграция.

Тому есть несколько причин. Главная заключается в том, что активизация природоохранной деятельности коснулась только высокоразвитых стран (то есть тех стран, по вине которых и возникли глобальные экологические проблемы), но по масштабам, сильно отстающим от потребностей в восстановлении окружающей среды, а развивающиеся страны, у которых нет средств для проведения экологической политики, в своем развитии пошли по пути развитых - сначала экономика, потом экология. Реализация проектов, провозглашенных только "Повесткой дня на XXI век" для развивающихся стран, требует огромных средств - где-то 600-700 млрд долларов. Это заведомо неосуществимые проекты. Причем, в надвигающейся угрозе есть одно принципиальное отличие. Соединенные Штаты Америки прошли период экономического роста, имея население в 160 млн человек, а когда страны Западной Европы после Второй мировой войны приступили к модернизации своей экономики, их население составляло 280 млн человек. Сейчас страны Азии во главе с Китаем переживают подлинный промышленный бум, располагая населением в 3.5 млрд человек, что составляет более половины всех жителей Земли. Выдержит ли Земля азиатско-китайскую промышленную революцию?

Вторая причина состоит в том, что сама экологическая наука оказалась не готова адекватно реагировать на происходящие глобальные явления, однозначно их интерпретировать и вырабатывать научно-обоснованные рекомендации. Во-первых, экологи преувеличивают надвигающуюся экологическую опасность (хотя и преувеличивается то, что уже есть) и, во-вторых, отрицают или недооценивают позитивные возможности научно-технического прогресса в деле преодоления порожденных им же негативных экологических последствий. Экологический же императив требует не отказа от научно-технического прогресса (существует иллюзия, что если закроем фабрики, заводы, электростанции, комбинаты, то с экологией будет все в порядке), а его переориентацию, реорганизацию, перепрофилирование, перестройку. Сумеет ли экология указать правильный (не запретительный) путь развития человечества?

Широкое использование ископаемого топлива и минерального сырья для нужд энергетики, транспорта и химической промышленности сопровождается выделением в атмосферу больших масс самых различных химических соединений (табл. 2.34-2.36). Так, около 1.5 млрд тонн нефти сегодня потребляет автомобильный и дизельный транспорт: автомобили, трактора, суда, комбайны, танки, самолеты. Средний КПД транспортных двигателей составляет 23%. Но главный показатель транспортных средств не КПД двигателя, а коэффициент загрузки, который составляет 10% для легковых автомобилей и 25% для грузовых. В итоге КПД нефтяного транспорта оказывается равным 2-3%. Это означает, что из 1.5 млрд тонн нефти потребляемых транспортом только 40 млн тратится на перевозку грузов, а 1460 млн тонн - на перевозку самого автомобиля.


Таблица 2. 34. Выбросы загрязняющих веществ с дымовыми газами для разных видов топлива, тонна/1000 МВт в год [Экологический энциклопедический словарь. М.: Ноосфера, 1999]


Таблица 2.35. Антропогенная эмиссия некоторых загрязняющих атмосферу компонентов [В.Исидоров, 2001]

Сжигание же 1 л автомобильного топлива дает около 10 м3 выхлопных газов. В составе отработавших газов автомобилей разными исследователями идентифицировано более 500 органических соединений. Почти 50% общего количества углеводородов приходится на метан, ацетилен и этилен. При этом выхлопные газы оказываются обогащенными более реакционноспособными и токсичными соединениями, чем исходное топливо - среди них немало супертоксикантов, канцерогенов, мутагенов. Все промышленно развитые страны перешли на выпуск автомобилей, снабженных конверторами выхлопных газов (платиновые или палладиевые катализаторы-дожигатели), в которых происходит каталитическое окисление органических веществ и СО, а также восстановление оксидов азота. Их использование снижает концентрацию многих вредных веществ в выхлопе (табл. 2.37), но загрязняет атмосферу взвешенными металлическими пылинками и увеличивает концентрацию СО2. Экологи не без основательно утверждают: "Добывать нефть, чтобы сжигать ее в автомобиле, более преступно, чем распространять наркотики".


Таблица 2.36. Изменение концентрации основных парниковых газов в атмосфере Земли, их динамика и свойства [К.Кондратьев, 1990]


Таблица 2.37. Содержание органических веществ в выхлопе автомобиля на 1 км пробега, мг [В.Исидоров, 2001]

Все это заставляет считаться с возможностью возникновения целого букета негативных процессов и явлений. Среди возможных последствий сжигания органического топлива самый большой резонанс получила опасность изменения климата Земли (за счет парникового эффекта), в меньшей степени - уменьшения количества озона в стратосфере и нарушения биологической основы наследственности человека.

Действительно, за последнее столетие среднегодовая температура на Земле, по разным оценкам, поднялась на 0.6-0.9 градуса по Цельсию. С этим явлением связывают возрастание амплитуды (свирепости) природных явлений: превращение дождя в ливень, снега - в буран, ветра - в ураган, холода - в стужу, тепла - в зной. Исследованиями корпорации Дженерал эксидент установлено, что по мере увеличения амплитуды природных бедствий ущерб от них растет в геометрической прогрессии. Так, рост скорости ветра на 10% при урагане увеличивает ущерб в среднем на 150%. Годовые потери от климатических аномалий сегодня оцениваются в 30-90 млрд долларов и, согласно оценке Всемирной метеорологической организации, к 2020 году достигнут 350 млрд долларов в год. Иными словами, суммарные потери, вызванные участившимися погодными аномалиями, становятся одного порядка с общим годовым бюджетом стран мира. Но это, как заверяют специалисты, еще цветочки. Считается, что если температура поднимется на 10-15 ?С, то жизнь на Земле в развитых ее формах станет невозможной. А если теперь предположить, что температура на Земле и далее будет расти как в последние десятилетия, то выясняется, что до "тепловой смерти" осталось всего три-четыре столетия...

Сам факт глобального повышения температуры признается всеми учеными. Однако причины явления окончательно не ясны - существуют две гипотезы, которые условно можно назвать антропогенной (парниковой) и природной (естественной); первая отстаивают термин "глобальное потепление", вторая - "глобальное изменение климата". А раз не ясны причины, то не ясна и стратегия решения проблемы.

Природники считают, что глобальное повышение температуры определяется исключительно законами движения планет Солнечной системы и, что чередование глобальных потеплений и похолоданий, сухостей и увлажнений - закономерные природные явления, повторяющиеся с периодичностью в десятки тысяч лет. Сторонники этой гипотезы обвиняют сторонников антропогенной гипотезы в подмене термина "глобальное изменение климата" на термин "глобальное потепление". Неправомерность антропогенной гипотезы они, в частности, обосновывают тем, что в результате вулканической деятельности и лесных пожаров за последние 500 тысяч лет было выброшено в атмосферу Земли неизмеримо больше диоксида углерода, чем произвела современная промышленная цивилизация всего мира, что в истории Земли были времена (например, в период микулинского оптимума 120-135 тысяч лет назад), когда концентрации СО2 и СН4 в атмосфере были выше современных, что без СО2 планета Земля давно бы "замерзла". Они резонно замечают, чтобы определить причины, нужен длинный период метеонаблюдений (до нескольких тысяч лет), а температуру измеряют регулярно всего 250 лет. Они резонно утверждают, что нынешнее увеличение среднегодовой температуры приземного воздуха (0.6-0.9оС) не выходит за рамки изменения температуры за последние 10 тысяч лет, что среднепланетарная температура была выше на 10-15 оС выше, чем современная. Если все же исходить из предположения, что природная гипотеза объясняет современное глобальное потепление климата правильно (прежде всего флуктуацией солнечной активности и выделением СО2 из Мирового океана), то оно не имеет (во всяком случае, сегодня) технического решения. Просто надо ждать наступления периода похолодания.

Антропогенисты считают, что до появления человека на Земле имел место (с этим, правда, можно и поспорить) тепловой баланс - Земля возвращала в Космос столько же тепла, сколько получала от Солнца. В результате деятельности человека в атмосфере увеличилась концентрация углекислого газа (СО2), метана (СН4), оксидов азота (N2O, NO, NO2), паров воды, фреонов и других веществ (табл. 2.34-2.36), делающих ее менее прозрачной для инфракрасного излучения земной поверхности и затрудняющих возвращение тепла в Космос. Эти газы, называемые парниковыми (всего известно около 30 ПГ), действуют в атмосфере как стекло в парнике - они беспрепятственно пропускают к Земле солнечную радиацию, но задерживают тепловое излучение Земли. В результате такого парникового эффекта повышается температура поверхности Земли, изменяются погода и климат. Если эта гипотеза верна, то стратегия решения проблемы ясна - она должна включать: а) уменьшение эмиссии парниковых газов путем более рационального и оптимального использования энергии и природных ресурсов; б) увеличение растительных сообществ (лесов) на Земле для связывания (уменьшения концентрации) атмосферного углекислого газа с помощью фотосинтеза.

Идея о том, что антропогенные выбросы парниковых газов в атмосферу приведут к разогреву поверхности Земли, была высказана С.Аррениусом еще в 1896 году. Долгое время научный мир беспрекословно воспринимал эту гипотезу, и именно на этой гипотезе основаны решения о необходимости предотвращения поступления в атмосферу антропогенных парниковых газов Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК), Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП), Всемирной метеорологической организации (ВМО), международных экологических конгрессов (Стокгольм 1972 год, Рио-де-Жанейро 1992 год, Киото 1997 год).

Однако в последние годы гипотеза С.Аррениуса начала подвергаться жесткой критике. Так, О.Сорохтин, исходя из следующих предпосылок, разработал адиабатическую (без притока и отдачи тепла) теорию парникового эффекта: 1). С.Аррениус и его последователи считают, что в тропосфере тепло переносится радиационным путем. На самом же деле тепло в основном переносится конвективными движениями воздушных масс, когда нагретый воздух расширяется и поднимается, а холодный сжимается и опускается. 2). Любое возрастание приземной температуры усиливает испарение влаги, увеличивая облачность, что, в свою очередь, повышает отражательную способность (альбедо) планеты. В итоге от облаков в космос отражается больше солнечного тепла, что приводит к снижению температуры на поверхности Земли до прежнего уровня. 3). При одинаковых давлениях (массах) теплоемкость углекислотной атмосферы меньше, чем азотно-кислородной, и насыщение атмосферы углекислым газом может только ускорить конвективный массообмен в тропосфере, но никак не изменить ее температурный режим. Говоря конкретно, адиабатическая теория парникового эффекта гласит: "Насыщение атмосферы углекислым газом, несмотря на поглощение им теплового излучения Земли, никогда не повышает, а, наоборот, только понижает парниковый эффект и среднюю поверхностную температуру планеты". Другими словами, положительная связь "концентрация СО2 - температура" вызывает более сильную отрицательную связь "облачность - температура". Здесь следует также заметить, что, если еще совсем недавно господствовала идея исключительно антропогенного воздействия на озоновый слой, то теперь найдены убедительные подтверждения связи содержания озона в стратосфере с солнечной активностью.

Итак, современная наука интерпретирует одно и то же явление диаметрально противоположно. Но ООН принял принцип предупредительного подхода к решению этой проблемы: "Недостаток научной определенности в климатической проблеме не должен использоваться как причина для сдерживания экологических действий". И наивысшей вершиной, взятой мировым содружеством наций в этой области, был протокол, принятый в декабре 1997 года в Киото на третьей конференции сторон Конвенции по климату делегациями 159 стран. Киотский протокол примечателен с двух точек зрения: а) в нем впервые зафиксированы количественные обязательства всех стран-участниц по сокращению выбросов ПГ на период до 2008-2012 годов, б) в нем впервые включено положение, разрешающее торговлю квотами на выбросы ПГ.

Российские политические экологии с воодушевлением восприняли киотский протокол - рассчитывали получить компенсацию за произошедшее после развала СССР сокращение (с 1990 по 2000 год выбросы СО2 в России уменьшились от 540 до 400 млн тонн) эмиссии парниковых газов. Но оказалось, что Россия еще не научилась читать международные документы - киотский протокол позволяет торговать только зарубежным товаром (чистым воздухом), а не результатами деструктивных исторических процессов. Но у России есть шанс "заработать" (предположительно 30-50 долларов за тонну ПГ) на своих квотах, продав их более успешным странам. Развитые страны говорят: "России не надо ничего производить, ей не нужны фабрики и заводы. Вы продайте нам свои квоты на выброс СО2 за n долларов, а мы продадим вам товар, произведенный за счет "углеродного налога" за n*10 долларов". Удивительное дело, во всех "взаимовыгодных" взаимоотношениях между Россией и Западом, арифметика всегда работает в пользу Запада.

Надежды на "охлаждение" Земли не оправдались. Киотский протокол ратифицировали около 30 развивающихся стран, не несущих обязательств по сокращению выбросов ПГ, а потому не влияющих на вступление протокола в силу; протокол вступает в силу только в том случае, если его ратифицируют не менее 55 государств и при том на долю тех из них, которые имеют обязательства по сокращению эмиссии ПГ, придется в общей сложности не менее 55% общих выбросов СО2 за 1990 год. На Гаагской климатической конференции ООН (ноябрь 2000 года) произошла резкая поляризация мнений - теплившиеся надежды на ратификацию протокола окончательно рухнули. И мировое сообщество не стало мировым.

В чем причины? Их две. Первая - это разногласия между развитыми и развивающимися странами.

Сегодня основную нагрузку на природную среду и ресурсы планеты создают восемь стран - США, Япония, ФРГ, Россия, Китай, Индия, Индонезия и Бразилия - на них приходится 58% всех выбросов углекислого газа в атмосферу (в том числе 23-25% - на США, 13% - на Китай, 7% - на Россию). Киотский же протокол фиксировал обязательства по сокращению эмиссии к 2012 году на 5-8% по сравнению с уровнем 1990 года парниковых газов только для 39 государств, на долю которых приходится 80% общемировых выбросов, и которые входят в группу индустриально развитых стран, и где проживает шестая часть населения земли (табл. 2.38). Для достижения этой цели базовая энергетическая программа развитых стран должна фокусироваться на решении следующих задач: а) разработка экологически чистых технологий использования невозобновляемых источников (увеличение доли газа в энергобалансе, повышение экологичности использования угля и нефти), б) расширение использования нетрадиционных и возобновляемых источников энергии, в) повышение энергосбережения и энергоэффективности. Конечно, решение этих задач требовало огромных инвестиций. Первыми отказались от киотского протокола США, мотивируя: "Соблюдение статей киотского протокола невыгодно по экономическим соображениям". За США последовала Австралия затем Китай и Южная Корея.


Таблица 2.38. Выбросы СО2 регионами мира

Со своей стороны, развивающиеся страны Азии (Китай, Индия, Таиланд, Бангладеш) убеждены в своей минимальной ответственности за глобальное потепление климата - они предлагают оценить выбросы в расчете на душу населения, что дает им весьма низкие величины подушевой эмиссии газов по сравнению с развитыми странами Европы и Северной Америки. Развитые же страны предлагают учитывать национальные выбросы в целом, а также принять во внимание выбросы и других загрязняющих веществ, таких как оксиды азота, серы, органических соединений, взвешенных частиц, тяжелых металлов. Так, например, одна электростанция, работающая в Таиланде, сжигающая низкокачественные лигниты (бурые угли) с высоким содержанием серы и мышьяка, дает около 0.1% от глобальной эмиссии CO2 плюс кислотные дожди и накопление мышьяка в пище и питьевой воде.

Вторая причина - это разногласия между учеными. Нет строгой теории климата, способной не то что предсказать (предвычислить) климат будущего, но и объяснить современные климатические аномалии; одни грозятся глобальным потеплением, другие - глобальным похолоданием. Нет даже единой точки зрения в понятии "климатическая система", есть упрощенное представление о климате как об "осредненной погоде на протяжении нескольких десятилетий". Нет критерия для этих "нескольких лет", поскольку характеристики подсистем климатической системы (атмосфера, океан, суша, биосфера) не только неоднородны во времени и пространстве, но и разноинерционны. И в итоге нет даже ответа на вопрос: глобальное потепление - это благо или зло для человечества?

Бывший президент Национальной академии наук США Ф.Зейтц подготовил Петицию ученых (ее подписали тысячи ученых), в которой призвал правительство отказаться от Международного соглашения по глобальному потеплению климата, заключенного в Киото в 1997 году. В Петиции сказано: "Не существует никаких убедительных научных свидетельств того, что антропогенный выброс диоксида углерода, метана или других парниковых газов вызывает или может в обозримом будущем вызвать катастрофические прогревания атмосферы Земли и разрушение ее климата. Кроме того, имеются существенные научные свидетельства, что увеличение в атмосфере концентрации диоксида углерода положительно влияет на естественный прирост растений и животных на Земле". И президент Дж.Буш последовал совету своих ученых.

Нам, обывателям, остается только сетовать зимой на глобальное похолодание, летом - на глобальное потепление. И ответ на вопрос, что нам готовит век грядущий?, мы, наверное, получим не скоро.

Однако отказ США подписать Киотский протокол вовсе не означают, что они выступают против экологии. Напротив, там прекрасно понимают значение экологии. Так, принятая в США классификация промышленных производств включает: а) предприятия, которые, характеризуясь минимальным ущербом для окружающей природной среды, могут размещаться на территории США; б) предприятия, которые могут быть размещены только в пределах морского бассейна США; в) предприятия, которые должны быть вынесены как можно дальше от границ США (в страны Азии и Африки или в Россию) при сколь угодно дорогой транспортировке готовой продукции обратно в США. Эта классификация свидетельствует, что США проводят политику "экологического колониализма" и "экологического терроризма". Важнейший элемент этой политики - практика так называемых "двойных стандартов": более дорогая и совершенная с экологической точки зрения технология внедряется у себя, более дешевая и экологически грязная - на территории развивающихся стран.

Мало того, США и другие развитые страны современные экологические проблемы используют для "экологической интервенции" - России и другим развивающимся странам навязывают свои природоохранные технологии. Так, виновниками разрушения озонового щита планеты были объявлены фреон-11 (CCl3F), фреон-12 (CCl2F2) и аэрозольные пропелленты. Западные страны приняли решение о свертывании производства этих веществ и быстро освоили выпуск новых, относительно безвредных для озона хладагентов. Аналогичная задача была поставлена перед Россией, Индией, Китаем, Бразилией. Согласно подписанным договоренностям, Россия должна была произвести реконструкцию соответствующих предприятий в период с 1995 по 1997 год. Состояние экономики России не позволило сделать этого. Запад говорит: "Прекрасно. Тогда купите наши новые хладагенты". И таких "удушающих" российское производство примеров великое множество. Но это еще не все. С помощью экологии Запад успешно решает и далеко неэкологические проблемы. Под прикрытием инициируемых США "природоохранных грантов", из России выкачивается научно-техническая, экономическая, военная, социально-политическая и другие виды информации. И многие российские экологи, хотят они того или не хотят, превратились в "их бойцов невидимого фронта". Впрочем, за годы наших славных реформ в угаре демократизации только слабоумный не занимался разглашением государственных тайн.

Вспомним также о предшествовавшей развалу СССР экологической истерии, инициированной Западом и подхваченной нашими демократами-экологами, гипертрофически раздувшей тогдашние экологические проблемы. Напомню им, что за годы реформ энергоемкость ВВП в России поднялась на 25-30%, водоемкость - на 25-35%, удельный сброс загрязненных сточных вод - на 35-45%, количество образовавшихся на предприятиях токсичных отходов - на 20-30%... Напомню также, что современные российские внешнеэкономические связи носят антиэкологический (для России, конечно) характер - 75-80% экспорта приходится на сырье (40% нефти и 33% газа, почти все добываемые калийные соли и апатитовые концентраты) и на продукцию экологически вредных производств (60% продукции черной металлургии, 90% производимого алюминия, меди, олова, цинка, никеля, почти 80% минеральных удобрений). Вывозят рыбу, морепродукты, лес, лечебные травы, ценные виды фауны... И все это в обмен на импорт опасных отходов (в том числе и ядерных), продовольствия сомнительного качества (в том числе и генетически модифицированного), отслуживших свой век автомобилей, изготовленных из нашего алюминия банок для напитков, жвачки, сигарет...

Итак. Ни после конференции 1992 года в Рио-де-Жанейро, ни после конференции 1997 года в Киото ни одна глобальная экологическая характеристика планеты Земля не улучшилась. Это позволяет, с одной стороны, оценить деятельность ООН по решению глобальных проблем как бессмысленную, с другой стороны, предположить, что экологические ограничения не послужат препятствием для широкого использования угля, нефти и газа и в XXI веке.



2.7. ЗАЛИВ+КАСПИЙ=70%

Возможно, альтернативные источники энергии (плюс генная инженерия и нанотехнологии) когда-нибудь выведут человечество на новую орбиту развития, но пока они не составляют сколько-нибудь серьезную конкуренцию углеводородному топливу, пока они выступают не альтернативой, а дополнением нефти и газа, пока в мире богатством остается все то, что было богатством на протяжении истории (плодородные земли, леса, пресная вода, сырье в недрах), пока нефть остается безраздельным лидером в перечне энергоносителей, пока цены на нефть определяют и рост ВВП в каждой конкретной стране, и состояние мировой экономики в целом и пока основным императивом остается тезис: "Нефть на всех не хватит!". И все эти "пока" делают борьбу за углеводородные ресурсы бескомпромиссной.

...Исторический ход развития подвел США к дилемме между стремительным ростом энергозависимости экономики и катастрофическим истощением собственных запасов углеводородов. Как было показано выше, разведанных запасов нефти и газа хватит Штатам от силы лет на десять. С другой стороны, Соединенные Штаты только для поддержания энергобаланса (без какого-либо экономического роста) уже к 2020 году вынуждены будут импортировать не 500-600 млн тонн нефти, как сегодня, а вдвое больше. Но нефть нужна и Европе, и Китаю, и Японии и многим другим странам.

Итак, реально и зримо встал вопрос о выживаемости американской экономики. Как же США собираются обеспечить себя дешевой нефтью?

История свидетельствует, что американская экспансия в любом уголке Земного шара в течение последних полутора веков (начиная с войны с Мексикой за Техас и Калифорнию) вызывалась стремлением установить контроль над углеводородными ресурсами, обеспечив свою энергетическую независимость и создав тем самым наиболее благоприятные условия для развития собственной экономики. И с той поры политика США не претерпела изменений, менялись лишь формы борьбы. В начале XX века эта борьба носила откровенно военно-колониальную форму, в середине - силового прикрытия захвата западными компаниями крупных месторождений ("холодная война", скорее всего, была навязана СССР, чтобы исключить возможный его контроль над арабскими нефтедобывающими странами), в конце - гуманитарной интервенции в сырьевые регионы мира.

Вся политика Запада второй половины XX века (после энергетического кризиса 1973 года и вступления нефтедобычи США с 1970 года в стадию естественного падения) была направлена на разделение мира на два полюса. Замкнув на себя глобальное экономическое развитие (80% мировых ВВП, внешнеэкономических связей, иностранных инвестиций приходится на страны "большой семерки" - G-7), в мировом разделении труда страны-лидеры оставили себе финансовую сферу, киноиндустрию, информатику, электронику, военное производство, а остальным странам поручалось обеспечить их в изобилии и по заниженным ценам ресурсами, энергоносителями, материалами, продукцией экологически грязных и энергоемких производств, дешевой рабочей силой. Центральное место в этой концепции отводилось энергоносителям, цены на которые должен был определять не производитель, а покупатель. А эту задачу, благодаря ОПЕК, Запад сумел решить лишь отчасти.

Распад СССР предоставил США исторический шанс прибрать к рукам энергоресурсы всего постсоветского пространства и России в том числе. К этому пространству с успехом была применена концепция гуманитарной интервенции. Странам СНГ было объявлено, что они становятся предметом "особой заботы" международного сообщества. И Россия, и другие страны СНГ, подписав в 1992 году хельсинкское "Вызов времени перемен" и многочисленные последующие документы ОБСЕ, не только поддержали "особую заботу", но и расчистили юридическое поле для широкомасштабной гуманитарной интервенции Запада во главе с США. Конечно же, в зону "особой заботы" в первую очередь попали богатые запасами энергоносителей Каспийский регион и Центральная Азия; США всегда обходили стороной ресурснобедные страны. И за 10 лет после распада СССР Запад, понеся минимальные экономические затраты, основательно укрепился здесь. Однако концепция гуманитарной интервенции имела один существенный недостаток - она носила локальный характер, что позволяло объявлять лишь какой-то отдельный регион мира "зоной жизненных интересов США".

11 сентября 2001 года история предоставила Штатам более масштабный шанс - объявить весь Земной шар "зоной жизненных интересов США". Штаты шанс не упустили. Весь цивилизованный мир поддержал американскую концепцию "борьбы с международным терроризмом", открывающую перед США беспрецедентные в истории человечества возможности обладания мировыми сырьевыми ресурсами и маршрутами их транзита на международные рынки. Пока цивилизованный мир сплачивался вокруг США (вернее, под руководством США) в борьбе с международным терроризмом (он-то принял призыв к борьбе за чистую монету - где она антитеррористическая коалиция?), США готовились прибрать к рукам, если не всю, то значительную часть мировых запасов нефти.


Рис. 2.7. Стратегический энергетический эллипс [G.Kemp. Energy Superbowl. Strategic, Politics and the Persian Gulf and Caspian Basin. Washington, 1997]

После 11 сентября ключевой концепцией внешней политики США стала концепция так называемого "ограниченного суверенитета". Отныне суверенитет признается только тех государств, которые неукоснительно выполняют три условия: а) не уничтожает свой народ, б) не способствует распространению ОМУ, в) не поддерживает террористов. А роль арбитра и шерифа США оставляют за собой - США провозгласили право военного воздействия на всякого, кто осмелится толковать слово "суверенитет" не по-американски.

Сегодня речь идет об установлении контроля над "энергетическим эллипсом", где сосредоточено 70% мировых запасов и куда входят Каспийский регион, Центральная Азия, Иран и Ирак (рис. 2.7). Путь США к монопольному управлению миром лежит через Персидско-Каспийский регион. США отстраняют от мировых запасов даже своих "однополчан" в холодной и антитеррористической войнах - стран Западной Европы.

И теоретически они подковались. Г.Киссинджер пишет: "Вестфальский порядок находится сегодня в состоянии системного кризиса. Невмешательство во внутренние дела других стран отброшено в пользу концепта всеобщей гуманитарной интервенции или всеобщей юрисдикции не только США, но и многими западноевропейскими государствами". И в Ирак они пришли "дать свободу иракскому народу", конечно же, не из-за их черных глаз. Они не забыли задолго до начала войны поделить между своими компаниями ExxonMobil, ChevronTexaco, Shell и British Petroleum иракские месторождения. Тем самым американцы четко заявили, что ни французские, ни германские, ни, тем более, российские компании не подпустят к иракской нефти. Те обиделись и стали демонстративно демонстрировать франко-германо-российскую "сердечную дружбу". И широко рекламируемая американскими экономистами идея "о свободном доступе для всех к общему ресурсному наследию человечества (нефти - А.Б.)" становится понятной, если слово "всех" заменить аббревиатурой "США". США как никогда близки к установлению тотального контроля над мировыми энергоресурсами.

...Ирак оккупирован. Прецедент создан. А поскольку англосаксонское право - это право прецедента, то есть основание полагать, что Соединенные Штаты Америки находятся на начальном этапе присвоения мировых энергетических ресурсов. Они этого не скрывают. Их президент заявил: "Ирак - это только начало". Судя по тому, как US Army взяла в кольцо Иран (рис. 2.8), то на очереди Исламская Республика Иран. НГ от 29.05.03 сообщала, что Пентагон уже разработал план свержения исламского режима в Иране. Госдепартамент официально прервал всякие контакты с правительством М.Хатами. Основные претензии США озвучил 27 мая 2003 года К.Пауэлл: "Мы не одобряем их поддержку террористической активности. Мы уже в течение нескольких лет заявляли свое негативное отношение к их попыткам создать ядерное оружие". Через неделю другую он добавил: "Мы должны показать иранскому народу, что есть лучший мир". 10-15 июня американцы получили еще один козырь. На стычки между исламистами и студентами Вашингтон выступил с заявлением: "Мы встревожены сообщениями об арестах и провокациях, предпринятых в отношении студентов силами режима, и призываем режим защищать права человека и выпустить арестованных студентов на свободу". Причины найдутся. В США ностальгически вспоминают шахские времена, они "подготовили" новый правитель Ирана - младший сын последнего шаха, Реза Пехлеви-младший. Но Тегеран твердо остерегает американцев, чтобы те "не впали в ошибку, принимая Иран за Ирак".

...В современной политике США надо разгадать одну простую загадку. Соединенные Штаты Америки рассматривают перспективу истощения природных ресурсов планеты не как глобальную проблему, а исключительно как национальную безопасность США. Мало того, возможность того, что другие будут эксплуатировать свои собственные ресурсы по своему усмотрению, расценивается как прямая угроза национальным интересам США. А поскольку развитие других государств невозможно без эксплуатации природных ресурсов (своих ли, чужих ли), то оно (развитие других государств) противоречит национальным интересам США. Можно сказать лозунгом: Хочешь жить в XXI веке, владей нефтью. Захват "энергетического эллипса" позволит США: а) обеспечить энергоресурсами себя на время соизмеримое со "временем активной жизни" нефти и газа; б) контролировать экономическое развитие практически всех государств мира; в) сохранить лидирующие позиции доллара в системе мировых финансовых потоков; г) хранить поступления от экспорта государств-экспортеров в своих банках; д) открыть новые рынки инвестиций и сбыта для американских фирм.


Рис. 2.8. Схема американского военного присутствия [МЭП, № 2, 2002]

Попутно США решают и другие задачи. Говорит З.Бжезинский: "Каспийская нефть - наилучший инструмент для того, чтобы геоэкономически вывести Среднюю Азию и Закавказье на мировые рынки, оторвать их от России и тем самым навсегда ликвидировать возможность постсоветской имперской реинтеграции". США берут под свой контроль и транзитные пути доставки энергоресурсов на мировые рынки. В 1999 году министр энергетики США сказал: "Направление политики Соединенных Штатов должно совпадать с направлением нефтяных маршрутов". Уже, наверное, можно констатировать образование регионального военного союза между США, Узбекистаном, Турцией, Азербайджаном, Грузией, Киргизией и, возможно, Казахстаном. Говорит госсекретарь США: "В центрально-азиатском регионе у США обнаружились долгосрочные интересы". Добавлю только, там где нефть, там и долгосрочные интересы США. Почему-то и террористы концентрируются там, где нужно Штатам, и инциденты возникают тогда, когда нужно Штатам. И один дилетантский вопрос: где проходит граница Соединенных Штатов Америки?